Федор Федорович Мартенс – юрист, дипломат, публицист

Владимир Пустогаров

Статья опубликована в № 7 «Вопросов истории» за 1999 год.

Автор: Пустогаров Владимир Васильевич – доктор юридических наук

Федор Федорович Мартенс родился 15 августа 1845 г. в бедной эстонской семье в г. Пернове Лифляндской губернии Российской империи (ныне г. Пярну в Эстонии). Девяти лет мальчик остался сиротой и при содействии учителя местной школы был направлен в сиротский дом при лютеранской церкви Св. Петра в Санкт-Петербурге. За успехи в учебе его перевели в немецкое училище, где он и закончил гимназический курс. В 1863 г. он поступил на юридический факультет Петербургского университета. В детстве и юности его звали Фридрихом Фромгольдом, и так он значится в своих ранних публикациях. Федором Федоровичем он стал уже в зрелом возрасте после перехода в православие в связи с женитьбой.

Федор Федорович Мартенс в 1880 г.

Успешно закончив университет кандидатом права, Мартенс был направлен а заграничную командировку для продолжения образавания. Он слушает лекции в университетах Вены, Гейдельберга и Лейпцига. В 1871 г. ему предложили занять кафедру международного права в Петербургском университете. В 1876 г. после защиты докторской диссертации Мартенс становится ординарным профессором. 30 лет своей жизни он посвятил преподавательской работе, оставив университет лишь в 1903 году.

Уже в своей первой лекции Мартенс критически оценил состояние науки международного права (причем весьма сурово он отзывался о положении дел в отечественной науке). По его мнению, наука международного права еще не приступала к изучению элементов и явлений действительной жизни, не сделала даже попытки исследовать внутренние законы общения государств и международных отношений и что настало время обратиться к исследованию законов исторического развития народов в их международной жизни. Принципиальное значение Мартенс придавал увязке развития международного права с историей международных отношений, а также изучению конкретного правового материала. По его убеждению, только история могла служить твердой научной основой для международно-правовых концепций.

То была заявка молодого ученого на создание новой теории международного права, отвечавшей современным ему условиям.

В начале 1880-х годов Мартенс публикует курс «Современное международное право цивилизованных народов» (Мартенс Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Тт. 1 – 2. СПб. 1882 – 1883). В нем он реализовал свой методологический подход: поставить изучение международного права на прочный фундамент социального и политического развития государств, истории международных отношений. Курс отличался основательностью, насыщенностью историческим и нормативным материалом. Особое внимание автор уделил «русской международной политике по источникам наших архивов». Весь курс проникнут духом реализма, и автор неоднократно подчеркивал, что «в основании международного права лежат фактические, реальные, жизненные отношения».

Выход в свет курса Мартенса стал заметным явлением как в России, так и за рубежом. В России он выдержал пять изданий и на протяжении 30 лет, то есть почти до первой мировой войны, оставался наиболее распространенным и авторитетным учебным пособием. Проявлением международного признания труда Мартенса стал его перевод на немецкий, французский, испанский, китайский, персидский, сербский и японский языки. «Энциклопедия Британика» (1946 г.) называет курс Мартенса «наиболее известным». Мировое признание принес Мартенсу и его труд – «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами», которое он по поручению российского МИД издавал в 1874 – 1909 годах.

В начале 1869 г. Мартенс был зачислен на службу в МИД по совместительству в чине коллежского секретаря. Тогдашний глава внешнеполитического ведомства – А. М. Горчаков, давая поручение Мартенсу относительно собрания трактатов, исхлопотал у Александра II разрешение ученому пользоваться всеми необходимыми архивами.

Портрет светлейшего князя Александра Михайловича Горчакова. Художник Н. Т. Богацкий, 1880-е гг. (?)

 

 

Первый том собрания начинался с 1648 г. (заключение Вестфальского мира) и был посвящен отношениям России с Австрией. Затем последовали тома, посвященные трактатам России с Германией, Англией и Францией. Всего вышло в свет 15 объемистых томов. Публиковавшиеся международно-правовые акты Мартенс предварял историческим введением, написанным по архивным материалам. Иногда такие введения были настолько обширны, что по существу представляли собой самостоятельные исторические очерки. В них автор обращал внимание на внешнеполитические инициативы России и роль российской дипломатии. Включенные в Собрание договоры и введения к ним печатались параллельно на русском и французском языках (См., напр., Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. Т. VII. СПб. 1885). Труд Мартенса не потерял своего значения и в наши дни – он по-прежнему служит опорой при изучении международных отношений.

Начав работу в МИД. Мартенс делает Горчакову предложение: выступить с инициативой заключения международной конвенции о законах и обычаях войны. Следя за Франко-прусской войной 1870 – 1871 гг.. Мартенс составил проект такой конвенции. Решающее значение имело то обстоятельство, что инициативу и проект Мартенса поддержал военный министр Д. А. Милютин. По указанию Александра II, с проектом, в котором были учтены замечания комиссии Милютина, циркулярной нотой МИД были ознакомлены другие государства. Этот проект стал предметом обсуждения на международной конференции, созванной в Брюсселе в 1874 г., и не вызвал существенных возражений. Дискуссии развернулись вокруг самой идеи кодификации права войны. Конференция выявила неподготовленность правительств и общественности многих стран к установлению обязательных правил ведения войны с целью смягчения ее ужасов. Многие делегации предлагали принять проект в виде Декларации. В итоге участники конференции ограничились подписанием заключительного протокола, в котором признавалась важность кодификации права войны и необходимость продолжать начатую работу.

Представленный Россией проект конвенции оказался, однако, настолько созвучным новым тенденциям в общественном сознании, во всяком случае, в Европе, что отступление от него стали восприниматься как нарушение международного права.

Учитывая неподготовленность правящих кругов и общества европейских стран к кодификации права войны. Мартене начинает пропагандировать свои идеи в публицистических работах. Наиболее крупная из них – «Восточная война и Брюссельская конференция» (Мартенс Ф. Ф. Восточная война и Брюссельская конференция. СПб. 1879). В этой книге автор разбирал коренные вопросы изгнания войны из международных отношений. Особенно резко он полемизировал с апологетами войны (например, П. Ж. Прудоном, германским историком Г. Трейчке), теми юристами, которые основу права усматривали лишь в силе. Подробно Мартене останавливается на рассуждениях противников права войны. Прусский генерал фон Гартман или швейцарский полковник Рюстов считали абсурдной даже идею соблюдения каких-то правил во время войны.

Реализм Мартенса приводил его к выводу, что всеобщий мир – это отдаленный идеал, и в близком будущем нельзя ожидать прекращения войн. Тем важнее ограничение их определенными, всеми признаваемыми правилами. Он писал: «Признавая войну при существующих отношениях между государствами совершенно неизбежною, мы, однако, в то же время утверждаем, что право войны не есть вымысел досужей фантазии, а результат исторического опыта и современного состояния международной жизни. Будучи глубого убеждены в том, что наступит время, когда война действительно станет исключением и когда государства найдут более целесообразное средство для улаживания возникающих между ними распрей, мы уверены, что до того времени, по мере большего ознакомления и взаимного понимания народов, право войны представляется единственным средством отнять у войны ее зверский характер и ограничить связанные с нею бедствия» (Там же, с. 114).

В 1879 г. Мартенс публикует (на французском языке) работу «Россия и Англия в Средней Азии». Центральная мысль автора состояла в том, что Россия и Англия должны прекратить соперничество в этом регионе и «протянуть друг другу руку на вершинах Гиндукуша». Работа имела шумный успех. В виде брошюры она была переведена на немецкий, английский и русский языки и из Англии телеграфом передана в США (Мартенс Ф. Ф. Россия и Англия в Средней Азии. СПб. 1880 (пер. с фр.)).

В 1880 г. выходит в свет (на французском языке) исследование Мартенса «Россия и Китай». В нем он обосновывал как главную мысль: Россия и Китай с давних пор живут в мире и добрососедстве, и Россия уважает суверенитет и территориальную целостность Китая. Мартенс предупреждал, что разного рода привилегии для иностранцев, попытки насаждения христианства, территориальные захваты неизбежно приведут к отпору со стороны китайцев. Он призывал все державы руководствоваться в отношениях с Китаем принципами и нормами международного права (начавшееся в 1900 г. так называемое Боксерское восстание в Китае подтвердило прогноз и предупреждения Мартенса) (Мартенс Ф. Ф. Россия и Китай. СПб. 1881 (пер. с фр.)).

В 1882 г. Мартенс пишет (по-французски) работу «Египетский вопрос и международное право» (Мартенс Ф. Ф. Египетский вопрос и международное право. СПб. 1882 (пер. с фр.)). Главное ее содержание сводилось к тому, чтобы покончить с монопольным положением англичан и французов в Египте, закрепить международным соглашением независимость Египта от турецкого султана и иностранных государств, нейтрализовать его территорию, включая Суэцкий канал.

Иллюстрация из книги: В. Васильева «XIX век. Иллюстрированный обзор минувшего столетия». СПб.: Издание А.Ф. Маркса. 1901. С. 390.

Из публицистики Мартенса упомянем его обширную статью «Африканская конференция в Берлине» (Вестник Европы, СПб., 1885, NN 11, 12). Мартенс был участником конференции, которая должна была сгладить противоречия между европейскими державами при колониальном разделе черного континента. Он выступал за выработку согласованных правил в целях предотвращения военных столкновений между колониальными государствами, а также за «уважение к правам первоначальных жителей занимаемых территорий». Он выражал опасение, что колониальная политика держав чревата военными столкновениями, угрозой международному миру.

Публицистический очерк Мартенса «Национальная политика князя Бисмарка» (Там же, 1883, июнь, с. 694 – 753) был направлен против попыток «славянофилов» обособить Россию от Европы. Главная мысль Мартенса состояла в том, что Россия является неотъемлемой частью европейского культурно-исторического сообщества. В очерке излагались также теоретические положения о взаимосвязи внешней и внутренней политики государств.

Публицистика Мартенса отличалась соединением острых проблем текущей политики с научными концепциями в области международного права. В работе «Россия и Англия в Средней Азии» он разбирал проблему применимости тогдашнего международного права к «нецивилизованным» народам. Работа «Россия и Китай» содержала международно-правовые оценки действий Англии, Франции и Германии в отношении Китая.

Публицистика Мартенса оказала влияние и на развитие науки международного права, на формирование правового сознания во многих странах. Мартенс трудился, в частности, в Институте международного права в Генте, основанном в 1878 году. Институт примерно на протяжении 20 лет играл выдающуюся роль в разработке принципов и норм международного права, и Мартене был автором или соавтором ряда документов Института. Их список весьма обширен: о покровительстве над Суэцким каналом (1879 г.), о законах и обычаях войны (1880 г.), о судоходстве по международным рекам (1887 г.), о международной унии для публикации трактатов (1892 г.), о торговле неграми (1894 г.) и др.

Мартенс активно содействовал созданию в 1880 г. Российского общества международного права и стал его секретарем.

Эта деятельность Мартенса принесла ему авторитет не только в России, но и за рубежом. Эдинбургский, Кембриджский, Оксфордский и Йельский университеты сделали его своим почетным доктором. Мартенс стал первым российским юристом-международником, получившим всемирную известность.

Мартенс, работая в архивах, использавал их материалы для написания ряда исторических очерков, публиковавшихся в 1882 – 1905 гг. в журналах «Вестник Европы» и «Русская мысль». Среди этих очерков: «Россия и Пруссия при Екатерине II», «Россия и Англия в XVI – XVII вв.», «Император Николай I и королева Виктория», «Александр I и Наполеон. Последние годы их дружбы и союза» и др. Отметим одну черту этих работ, столь редкую в исторических исследованиях: взгляд на мировые события и внешнюю политику с позиций международного права.

Наполеон и Александр I в Тильзите. Художник П. Н. Бержере, 1810 г.

Мартенс был членом Русского исторического общества и входил в его Совет. Как историк он стал известен за рубежом. Институт Франции избрал его в 1896 г. членом-корреспондентом. Большой авторитет он завоевал как арбитр в межгосударственных спорах.

Крупным арбитражным делом для Мартенса стал англо-венесуэльский конфликт из-за территорий в бассейне реки Ориноко. Разбирательство дела проходило в Париже в 1899 г., причем в состав международного третейского трибунала во главе с Мартенсом входили два английских и два американских юриста (США взяли на себя представительство интересов Венесуэлы). Решение трибунала, передававшее 90% спорной территории Англии и 10% – Венесуэле, было необычным по форме. Оно было весьма кратким и не содержало юридического обоснования. Кроме того, оно было безымянным. Если решения других арбитражных судов принимались большинством голосов с указанием позиции каждого члена суда, то решение, выработанное под председательством Мартенса, было принято от имени трибунала в целом.

Еще одна плодотворная сторона деятельности Мартенса – его активность как дипломата, причастного к важнейшим международным событиям и внешнеполитическим акциям России.

С 1884 г. Мартенс – постоянный представитель России на конференциях Красного Креста. В 1893 г. он присутствует на первой конференции по международному частному праву в Гааге, а затем – на второй, третьей и четвертой таких же конференциях (1904 г.). Важную роль он играл при подготовке российского МИД к Берлинской конференции по Африке (ноябрь 1884 – февраль 1885 г.), а в ходе ее принял активное участие в подготовке документов. Не менее успешно он действовал на Брюссельской конференции по африканским делам 1889 – 1890 годов. Там он стал ведущим составителем центральной части Генерального акта, посвященного международным мерам на море по борьбе с торговлей неграми. В марте 1906 г. на обеде у министра иностранных дел гр. В. Н. Ламздорфа английский поверенный в делах рассказывал о том, что участники конференции восхищались тем, как Мартене решил вопрос о досмотре судов. Лорд Солсбери назвал записку Мартенса по данному вопросу «шедевром». Английская королева Виктория и бельгийский король Леопольд II выразили благодарность царю за вклад Мартенса в успешный исход коференции.

Деятельности Мартенса на международных конференциях способствовало его довольно редкое качество – сочетание дарований юриста, дипломата и публициста, а также свободное владение французским, английским и немецким языками. Но несмотря на активность Мартенса во внешнеполитических делах, он не занимал в российском МИД сколько-нибудь высокой должности. В 1881 г. он был назначен членом Совета при министре иностранных дел. Однако этот Совет никакими внешнеполитическими вопросами не занимался. Находясь в его составе, Мартенс пережил немало министров. За все это время Совет созывался всего один раз, и непосредственная функция Мартенса заключалась в приеме экзаменов у российских дипломатов.

Дарования Мартенса ярко проявились при подготовке и проведении первой конференции мира в Гааге в 1899 году. 12 августа 1898 г. зарубежным представителям в Петербурге была вручена российская нота с предложением созвать международную конференцию в целях обеспечения «действительного и прочного мира и прежде всего положить конец прогрессирующему развитию вооружений». Сообщения прессы о российской инициативе застали Мартенса на отдыхе в Лифляндии и вызвали у него первоначально раздраженную реакцию. В дневнике он писал о «сумасбродном проекте».

Мартенс был убежденным поборником мирных отношений между государствами и понимал исключительную важность разоружения. Однако он считал совершенно нереальным побудить державы пойти даже на какое-то ограничение вооружений. Все они весьма скептически, а иногда и враждебно относились к российской инициативе. В дневнике Мартенс писал: «Чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что русскую инициативу ждет фиаско». Он опасался «великого провала» русской дипломатии. Между тем именно на него была возложена задача подготовки и проведения предлагавшейся конференции.

Когда в середине сентября Мартенс вернулся в столицу, то Ламздорф, тогда еще заместитель министра иностранных дел, информировал его, что Франция, Германия, США, Китай и Япония уже дали положительный ответ. Теперь остановка – за подготовкой конференции. Как выяснил Мартенс, за циркулярной нотой МИД не было ничего – ни программы конференции, ни предложений о порядке ее работы, ни предложений о сроках и месте ее проведения. Из бесед с министром М. Н. Муравьевым и Ламздорфом Мартенс уловил, что они сами не верят в успех своей инициативы. Мартенс же полагал, что инициатива русской дипломатии должна вылиться во всемирную полнокровную конференцию с весомыми результатами. В своей записке от 11 октября 1898 г. он прежде всего предложил трансформировать конференцию по разоружению в конференцию мира и вести ее работу по трем направлениям: собственно вопросы разоружения, средства поддерживания международного мира, законы и обычаи войны.

Граф В. Н. Ламсдорф, министр иностранных дел Российской империи в 1900 – 1906 гг. Фото: 1900-е гг.

Мартенс предостерегал, что ни в коем случае не следует задаваться мыслью о возможности заставить великие европейские державы немедленно и добровольно ограничить свои сухопутные и морские вооруженные силы. Поэтому он предлагал попытаться добиться хотя бы замораживания вооружений на существующем уровне и на определенный срок (допустим, на 3 – 5 лет).

Касаясь второго направления работы предполагаемой конференции, Мартенс указывал на широкую международную практику добрых услуг, посредничества и арбитража. Конференция должна систематизировать и юридически закрепить существовавшую практику. Мартенс предостерегал только против иллюзий, что на конференции можно будет создать международный суд, обязательный для всех государств «всегда и во всех случаях».

Наконец, третье направление работы – международное закрепление правил ведения войны. Такова была программа, предложенная Мартенсом. Как показали дальнейшие события, эта программа заложила основу для успеха намеченной конференции.

 

 

Первая конференция мира открылась 6 мая 1899 г. в Гааге с участием 21 европейского и 6 неевропейских государств (США, Мексики, Китая, Японии, Персии, Сиама). Тогда это был всемирный форум и совершенно новое явление в международных отношениях. В соответствии с подготовленной Мартенсом программой конференция создала три комиссии: по разоружению, по законам и обычаям войны и по средствам мирного урегулирования споров. Мартенса избрали председателем второй комиссии. Однако вследствие слабого состава российской делегации Мартенсу пришлось помогать российскому председателю конференции в ведении пленарных заседаний, а также работать в третьей комиссии.

Участники конференции приняли «единогласное постановление», в котором говорилось о желательности ограничения расходов на военное дело. Тем самым было положено начало международному обсуждению вопросов разоружения. На конференции была подписана Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. Конвенция фактически почти дословно повторяла Брюссельскую декларацию 1874 года. Мартенс записал в дневнике: «Я сам не ожидал такого блестящего успеха. Брюссельская декларация – мое любимое детище – принята». При этом от Мартенса потребовалось и дипломатическое искусство и ораторское умение. Важную роль сыграла так называемая оговорка Мартенса. В обстановке острой полемики он предложил включить в Конвенцию положение о том, что и в случаях, не предусмотренных Конвенцией, «население и воюющие стороны остаются под охраной и действием международного права, поскольку они вытекают из установившихся между образованными народами обычаев, из законов человечности и требований общественного сознания». «Оговорка Мартенса» получила всеобщее признание.

Конференция приняла также Конвенцию о мирном решении международных столкновений. В соответствии с конвенцией, учреждалась Постоянная палата международного третейского суда, которая действует и поныне. Кстати, своим прекрасным зданием в Гааге третейский суд обязан Мартенсу. Дело в том, что к нему обратился американский «стальной король» Э. Карнеги, который хотел сделать крупное пожертвование в поддержку идеи мира между народами. Мартенс предложил ему построить в Гааге Дворец мира, что и было сделано.

Плакаты в поддержку украинского народа, выложенные перед зданием Дворца мира в Гааге (Надерланды). Фото: 7 марта 2022 г.

Мартенса подвергали критике некоторые юристы (например, профессор Московского университета Л. А. Камаровский) за то, что он не добивался создания международного суда с обязательным рассмотрением в нем международных споров и обязательностью вынесенных судом решений. Критики Мартенса забывали о том, что в отличие от внутригосударственного суда речь идет о спорах между суверенными государствами, а за возможным решением международного суда не имеется принудительной силы. Мартенс и в этом случае оказался прав: судебного органа, подобного внутригосударственному, в международных отношениях не существует до сих пор. Вместе с тем конвенция, подписанная в Гааге, заложила первый камень в фундамент международного правосудия.

Мартенсу пришлось отстаивать и свое предложение о создании института международных следственных комиссий. Предложение было принято, и новый институт быстро показал свою полезность (например, в связи с инцидентом с эскадрой контр-адмирала З. П. Рожественского, который осенью 1904 г. обстрелял в Северном море английские рыболовные суда, приняв их за японские эсминцы).

Конференция высказалась за продолжение начатой работы путем созыва второй конференции мира. Мартенс рассматривал международные конгрессы как органы управления мировым сообществом. В его глазах конференция 1899 г. была принципиально новым шагом в этом направлении.

В 1905 г. Мартенсу пришлось в составе российской делегации во главе с С. Ю. Витте участвовать в заключении Портсмутского мирного договора с Японией. Его дневниковые записи содержат весьма интересные и мало используемые в научной литературе подробности относительно действий Витте, хода переговоров, отработки окончательного текста договора (Архив внешней политики России, оп. 787, д. 9, ед. хр. 6, л. 24 – 28, 30 – 32, 43 – 46, 65 – 69).

Министр финансов Сергей Витте. Художник В. А. Серов, 1904 г.

Последним крупным делом Мартенса стала подготовка и проведение второй конференции мира в Гааге в 1907 году. В то время возникли трудности, вызванные, в частности, обострением соперничества Англии и Германии. Английское правительство предложило дополнительно включить в повестку дня конференции пункт об ограничении военного бремени. Оно намеревалось показать общественности, что гонку вооружений навязывает Германия, в частности своей обширной программой увеличения военно-морского флота. Кроме того, дожидались решения отложенные на первой конференции вопросы: о неприкосновенности частной собственности в морской войне, об обязательности решений международного третейского суда и др.

В этих условиях российский МИД решил предпринять зондаж по программе предложенной конференции. Выбор пал на Мартенса, и в начале 1907 г. он начал свое знаменитое турне по европейским столицам. В Берлине Мартенс беседовал с Вильгельмом II и статс-секретарем германского МИД; в Париже – с президентом республики Фальером, ответственным чиновником МИД; в Лондоне – с Эдуардом VII, премьером Кэмбелл-Баннерманом, главой Форин офис Э. Греем; в Гааге – со всей королевской семьей; в Риме – с Виктором-Эммануилом III и его премьер– министром; в Вене – с Францем-Иосифом и министром иностранных дел А. фон Эренталем. Впервые специалист по международному праву выполнял подобную миссию.

На второй конференции мира присутствовало 232 делегата от 44 государств (увеличение произошло за счет 17 стран Центральной и Южной Америки). Было создано четыре комиссии, и Мартенса избрали председателем четвертой («морской») комиссии. Как и раньше, Мартенс не верил в достижение согласия по разоружению, но ожидал существенных результатов в других областях, прежде всего в сфере международного права. Позднее он писал (в мае 1908 г.): «Я никак не думаю, что какой-либо международной конференции удастся водворить вечный мир и привести к разоружению».

Конференция 1907 г. приняла Заключительный акт и 13 конвенций. В Заключительном акте правительствам рекомендовалось рассмотреть вопрос об ограничении вооружений. В нем содержалась также рекомендация созвать третью конференцию мира (примерно, в 1915 г.). Тем самым намечался путь, который сначала привел к созданию Лиги Наций, а затем – ООН.

Сам Мартенс следующим образом подводил в дневнике итоги своего жизненного пути: «Горжусь, что помогал создавать по мере сил основы для общей жизни народов. Я спокойно могу закрыть свои глаза. Ни в России, ни во всем мире меня не забудут после моей смерти, и моя деятельность на пользу развития международного права не будет забыта» (Там же, ед. хр. 7, л. 85). Скончался Мартенс 7 июня 1909 г. в возрасте 64 лет.