История культуры Л. Фейербах и диамат

Мальцев С.

член Союза журналистов СССР, progitorig@yandex.ru

В текущем году исполняется 180 лет со времени публикации основного труда немецкого философа Людвига Фейербаха «Сущность христианства», Из этого труда пытливым современникам стало ясно, что христианский бог (как, впрочем, и любой другой) является всего лишь фантастическим отражением человека.

 

 

По мнению Ф. Энгельса, работа Фейербаха ознаменовала конец классической немецкой философии, иначе говоря, конец богоискательству в философии и истории, а также победу материалистического мировоззрения, освобождающегося от примитивных представлений и вульгарных извращений.

В своей работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», отличающейся глубиной и содержательностью, Энгельс опирался на «Тезисы о Фейербахе», написанные К. Марксом в Брюсселе весной 1845 года. Издавая «Тезисы» в 1888 году, он внес в них некоторые редакционные изменения, чтобы сделать этот документ, не предназначавшийся Марксом для печати, более понятным для читателя.

Знакомство с «Тезисами» дает возможность представить, какой мощный толчок дала работа Фейербаха теоретической и практической деятельности основоположника научного коммунизма. Всего лишь через три-четыре года после ее опубликования в 1841 году, Маркс смог преодолеть свое младогегельянство, выработать стройное материалистическое мировоззрение и указать на основные недостатки предшествовавшего ему материализма.

Первый из 11 тезисов указывает на главный недостаток всего предшествующего материализма – включая и фейербаховский. Он заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берётся только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно.

Здесь обозначена причина сохранения в материализме Фейербаха родимых пятен идеализма, ведущая к разрыву теории и практики. Казалось бы, материалистическое мировоззрение решает основной вопрос философии (отношение сознания к материи, познаваемость или непознаваемость мира) в пользу первичности материи и познаваемости мира, а, следовательно, не оставляет лазеек для философского идеализма. Но это только на первый взгляд. Все дело в самом восприятии понятий сознание и материя.

То, что сознание нематериально, может вызвать сомнения только у вульгарного материалиста, которого можно определить «идеалистом наоборот». Но это не означает, что материя бессознательна, что она является каменным или железным монолитом или попросту деревянной чуркой.

Сознанием материи является движение в соответствии с законами диалектической триады (единство и борьба противоположностей, переход количества в качество, отрицание отрицания). Сами законы существуют в человеческой голове как отражение движения реальной действительности, данной в ощущениях. Однако голова приватизирует это движение и полагает, что благодаря деятельности мозга происходит не только акт субъективного мышления и действия, но и развитие всей природы и общества.

Как бы то ни было, деятельная сторона человеческого бытия, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, по Марксу, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой. Фейербах хочет иметь дело с чувственными объектами, действительно отличными от мысленных объектов, но самоё человеческую деятельность он берёт не как предметную деятельность.

Поэтому в «Сущности христианства» он рассматривает, как истинно человеческую, только теоретическую деятельность, тогда как практика берётся и фиксируется только в грязно-торгашеской форме её проявления. Он не понимает поэтому значения «революционной», «практически-критической» деятельности.

Как выглядит грязно-торгашеская форма проявления практики? Ее красочно описал Энгельс в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» во фрагменте, где он касается укоренившегося под влиянием долголетней поповской клеветы филистерского предрассудка против понятия материализм.

Под материализмом, – пишет Энгельс, – филистер понимает обжорство, пьянство, похоть, плотские наслаждения, тщеславие, корыстолюбие, скупость, алчность, погоню за барышом и биржевые плутни. Короче – все те грязные пороки, которым он сам предаётся втайне. Идеализм же означает у него веру в добродетель, любовь ко всему человечеству и вообще веру в «лучший мир».

Он кричит об этом мире перед другими, но начинает веровать в него сам разве только тогда, когда у него голова болит с похмелья или когда он обанкротился. Словом – когда ему приходится переживать неизбежные последствия своих обычных «материалистических» излишеств. При этом он тянет свою любимую песню: Что же такое человек? Он – полузверь и полуангел.

Во втором и третьем тезисах прослеживается духовная связь предшествующего материализма – включая и фейербаховский – с социализмом, который настолько утопичен, насколько допускает разрыв между мышлением и действительностью, между словом и делом. Практика раскрывается как показатель, удостоверяющий жизнеспособность и плодотворность человеческого мышления. Но практика осуществляется конкретными людьми, подверженными влиянию сложившихся условий социального неравенства и воспитания.

Это неизбежно делит общество на две части, одна из которых возвышается над другой. В качестве примера такого возвышения Маркс указывает на учение выдающегося социалиста-утописта Роберта Оуэна (1771-1858), который полагал, что люди суть продукты обстоятельств и воспитания, что, следовательно, изменившиеся люди суть продукты иных обстоятельств и изменённого воспитания.

Но учение Оуэна забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан. Это достигается революционно-критической практикой, в которой изменения обстоятельств и человеческая деятельность совпадают и которая устраняет деление мира на воображаемый и действительный.

Воображаемый мир Фейербаха отстоит от действительного еще дальше, чем у социалистов-утопистов. Развенчав бога, он, тем не менее, считает религию неистребимой, поскольку человек нуждается в утешении. Проделав огромную работу по разоблачению многочисленных уловок религии и философского идеализма, Фейербах предлагает в качестве позитивной программы религию любви, мещанскую проповедь: бог – это любовь. Как говорится, гора родила мышь!

Энгельс усматривает причину подобной метаморфозы в том, что философ пренебрег той самой деятельной стороной идеализма, которую упоминал Маркс. Если говорить о немецкой идеалистической философии, то Фейербах, справедливо отбрасывая реакционную систему гегельянства, недооценил его главное достоинство – революционный диалектический метод. Маркс с четвертого по седьмой своих тезисов подробно разбирает недостатки и слабости фейербаховского материализма.

Фейербах, – отмечает родоначальник научного коммунизма, – исходит из факта религиозного самоотчуждения, из удвоения мира на религиозный, воображаемый мир и действительный мир. И он занят тем, что сводит религиозный мир к его земной основе. Он не замечает, что после выполнения этой работы главное-то остаётся ещё не сделанным. А именно, у него нет объяснения того, почему сама земная основа переносит себя в облака как некое самостоятельное царство. Следовательно, сама должна быть понята в своём противоречии.

Например, если разгадка тайны святого семейства сведена к земным семейным отношениям, то необходимо подвергнуть земную семью теоретической критике и практически революционно преобразовать ее. Сами Маркс и Энгельс проделали такую работу в своем произведении «Святое семейство или Критика критической критики. Против Бруно Бауэра и компании». Оно было написано осенью 1844 года и представляло собой важнейший шаг в выработке ими революционного материалистического мировоззрения.

В параграфе этой работы под заглавием «Тайна спекулятивной конструкции» Маркс вскрывает гносеологические корни идеализма, который превращает абстракции в самостоятельные сущности. Недовольный абстрактным мышлением, Фейербах, – продолжает он, – апеллирует к чувственному созерцанию, но рассматривает чувственность не как практическую, человечески-чувственную деятельность.

Религиозная сущность сводится Фейербахом к человеческой сущности. Но сущность человека отнюдь не является абстрактом, присущим отдельному индивиду. В своей действительности она представляет собой совокупность всех общественных отношений.

Философ игнорирует эту совокупность и потому вынужден абстрагироваться от хода истории и предполагать абстрактного – изолированного – человеческого индивида, одержимого религиозным чувством. Правда, его теория рассматривает человеческую сущность как «род». Но это понятие предполагает связь множества индивидов только природными узами.

Фейербах, – заключает Маркс, – не видит, что «религиозное чувство» само есть общественный продукт и что абстрактный индивид, подвергаемый философом анализу, в действительности принадлежит к определённой общественной форме.

Указав на ограниченность созерцательного материализма Фейербаха, Маркс в тезисах от 8 по 11 развивает идеи деятельного материализма, революционной практики. Ее цель выражена, собственно, в последнем одиннадцатом тезисе, который гласит: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». Понятно, что под таким изменением подразумеваются не смены буржуазных правительств посредством выборов, не отдельные реформы, направленные на совершенствование капитализма, но на его замену качественно новым, справедливым и гуманным социальным строем.

Энгельс заключает свою работу «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» выводом, что доказательства истинности марксистского понимания могут быть заимствованы только из самой истории. … Теперь, – подчеркивает он, – задача заключается не в том, чтобы придумывать связи из головы, а в том, чтобы открывать их в самих фактах. За философией, изгнанной из природы и из истории, остаётся, таким образом, ещё только царство чистой мысли, поскольку оно ещё остаётся: учение о законах самого процесса мышления, логика и диалектика.

Этот вывод бьет по любителям пустого теоретизирования. Тем не менее, остается весьма злободневным высказывание, которое приписывается разным ученым и философам, о том, что нет ничего практичнее хорошей теории. Заслуга Фейербаха состоит в том, что он освободил процесс познания от блуждания в идеалистических дебрях и вывел его на путь выработки революционного диалектического материализма.

Это единственно верный инструмент познания действительности, найденный и отшлифованный передовой марксистско-ленинской философией. Ну а передовая философия, по мысли учителя Фейербаха и Маркса – Георга Гегеля – не отрицает предыдущие достижения человеческого мышления, но включает их в себя как моменты развития.