Сахаров А. Н., Буганов В. И. История России с древнейших времен до конца XVII века: Учебник Галицко-Волынское княжество и Господин Великий Новгород

     Галицко-Волынское княжество. Галицко-Волынское княжество сформировалось на основе земель бывшего Владимиро-Волынского княжества, которое располагалось на западных и юго-западных границах Руси. В XI — XII вв. во Владимире-Волынском правили второстепенные князья, направляемые сюда великими киевскими князьями.

     Галицко-Волынская земля располагалась в местах, исключительно благоприятных для хозяйства, торговли, политических контактов с окружающим миром. Ее границы подходили с одной стороны к предгорьям Карпат и упирались в течение Дуная. Отсюда было рукой подать до Венгрии, Болгарии, до торгового пути по Дунаю в центр Европы, до Балканских стран и Византии. С севера, северо-востока и востока эти земли обнимали владения Киевского княжества, которое ограждало его от натиска могучих ростово-суздальских князей.
     В здешних местах за время существования единого государства Руси выросли и расцвели многие крупные города. Это Владимир-Волынский, названный так по имени Владимира I. Он был долгие годы резиденцией великокняжеских наместников. Здесь же располагался выросший на солеторговле Галич, где в середине XII в. сформировалось мощное и независимое боярство, активные городские слои. Заметно выросли центры местных удельных княжеств, где «сидели» потомки Ростислава — сына рано умершего старшего сына Ярослава Мудрого Владимира. Ростиславу Владимировичу дали в пожизненное владение малозначительный Владимир-Волынский. И теперь Ростилавичам принадлежали Перемышль, Дорогобуж, Теребовль, Бужеск, Турийск, Червей, Луцк, Холм. Эти города были богатыми и красивыми, в них было немало каменных зданий, почти все они были хорошо укреплены, имели мощные детинцы — крепости. Когда-то многие из этих городов были отвоеваны у Польши сначала Владимиром, а потом и Ярославом Мудрым.
     Во второй половине XII в. наиболее примечательными фигурами на политическом горизонте Галицко-Волынской Руси были потомки Ростислава и Мономаха. Назовем здесь пятерых князей: галицких князей — внука Ростислава Владимира Володаревича, его сына, знаменитого по «Слову о полку Игореве» Ярослава Осмомысла, двоюродного брата Ярослава — Ивана Берладника, а также волынских князей потомков Мономаха — его праправнука Романа Мстиславича волынского и его сына Даниила.
     В середине XII в. в Галицком княжестве, которое к этому времени стало самостоятельным и отделилось от Волыни, началась первая большая княжеская смута, за которой просматривались интересы как боярских группировок, так и городских слоев. Горожане Галича, воспользовавшись отъездом своего князя Владимира Володаревича на охоту, пригласили в город в 1144 г. на княжение его племянника из младшей ветви тех же Ростиславичей, Ивана Ростиславича, который княжил в небольшом городке Звенигороде. Судя по позднейшим делам этого князя, он выказал себя правителем, близким к широким городским слоям, и его приглашение вместо взбалмошного и драчливого Владимира Володаревича было вполне закономерным. Владимир осадил Галич, но горожане встали горой за своего избранника, и лишь неравенство сил и отсутствие у горожан военного опыта склонило чашу в пользу галицкого князя. Иван бежал на Дунай, где обосновался в области Берлади, отчего и получил прозвище Берладника. Владимир занял Галич и жестоко расправился с мятежными горожанами.
     После долгих скитаний Иван Берладник еще раз попытался вернуться в Галич. Летопись сообщает, что смерды открыто переходили на его сторону, но он столкнулся с сильной княжеской оппозицией. К этому времени его противник Владимир Володаревич уже умер, но галицкий престол перешел к его сыну — энергичному, умному и воинственному Ярославу Осмомыслу, женатому на дочери Юрия Долгорукого Ольге. О Ярославе Осмомысле «Слово» говорит, что он «подпер своими железными полками» горы Угорские (Карпаты). Против Ивана поднялись владетели Венгрии, Польши, его головы домогались и черниговские князья. А поддержку он получил от киевского князя, стремившегося в те годы ослабить своего противника Ярослава Осмомысла, которого поддерживал Юрий Долгорукий.
     При Ярославе Галицкое княжество достигло наивысшего расцвета, славилось своим богатством, развитыми международными связями, особенно с Венгрией, Польшей, Византией. Правда, далось это Ярославу Осмомыслу нелегко, и автор «Слова о полку Игореве», рассказывая о его успехах и мощи, опускает те политические трудности, которые привелось испытать этому князю в борьбе с боярскими кланами. Сначала он боролся с Иваном Берладником. Позднее против него поднял мятеж его сын Владимир, который вместе со своей матерью — дочерью Юрия Долгорукого и видными галицкими боярами бежал в Польшу. За этим мятежом ясно читается противоборство своевольного галицкого боярства политике Ярослава Осмомысла, стремившегося к централизации власти с опорой на «младшую дружину» и горожан, натерпевшихся от своеволия бояр.
     Галицкие бояре, оставшиеся в городе, уговорили Владимира вернуться и пообещали помощь в борьбе с отцом. И действительно, в ходе боярского заговора Ярослав Осмомысл был взят под стражу и освободился лишь после того, как «целовал крест» на том, что он проявит лояльность в отношении жены и сына. Однако борьба между Ярославом и Владимиром продолжалась еще долго. Владимир бежал, оказался в Новгороде-Северском у своей сестры Ефросиньи Ярославны, жены Игоря, участвовал в неудачном половецком походе северского князя. Он вернулся в Галич лишь после смерти отца в 1187 г., но был вскоре выгнан оттуда боярами.
     Если Галицкое княжество прочно находилось в руках Ростиславичей, то в Волынском княжестве прочно сидели потомки Мономаха. Здесь правил внук Мономаха Изяслав Мстиславич. Затем Мономаховичи разделили Волынское княжество на несколько более мелких княжеств, входивших в состав княжества Волынского.
     К концу XII в. и в этом княжестве, как и в других крупных княжествах-государствах, стало просматриваться стремление к объединению, к централизации власти. Особенно ярко эта линия проявилась при князе Романе Мстиславиче. Опираясь на горожан, на мелких землевладельцев, он противостоял своеволию боярских кланов, властной рукой подчинял себе удельных князей. При нем Волынское княжество превратилось в сильное и относительно единое государство. Теперь Роман Мстиславич стал претендовать на всю Западную Русь. Он воспользовался раздорами среди правителей Галича после смерти Ярослава Осмомысла и попытался воссоединить Галицкое и Волынское княжества под своей властью. Вначале ему это удалось, но в междоусобную борьбу включился венгерский король, который сумел захватить Галич и изгнал оттуда Романа. Его соперник, сын Осмомысла Владимир, был схвачен, выслан в Венгрию и там заточен в башне. Но вскоре предприимчивый князь бежал из плена, спустившись по веревкам к ожидающим с конями его друзьям. Он появился в Германии у императора Фридриха Барбароссы и при поддержке немецких и польских войск вновь воцарился в Галиче. И лишь после его смерти в 1199 г. Роман Мстиславич вновь объединил и теперь уже надолго Волынь и Галич. В дальнейшем он стал и великим князем киевским, превратившись во владетеля огромной территории, равной Германской империи.
     Роман, как и Ярослав Осмомысл, продолжал политику централизации власти, подавлял боярский сепаратизм, содействовал развитию городов. Подобные же стремления были видны в политике зарождающейся централизованной власти во Франции, Англии, других странах Европы. Правители крупных русских княжеств в этом смысле шли тем же путем, что и другие страны, опираясь на растущие города и мелких землевладельцев, зависимых от них. Именно этот слой стал и в Европе, и позднее на Руси основой дворянства — опоры центральной власти. Но если в Европе этот процесс шел естественным путем, то на Руси он был прерван в самом начале опустошительным татаро-монгольским нашествием.
     Политику Романа Мстиславича продолжал его сын Мономахович в пятом колене Даниил Романович. Он потерял отца в 1205 г., когда ему было всего лишь четыре года. Галицко-волынское боярство тут же подняло голову. Княгиня с малолетним наследником бежала из княжества, покинув свой дворец через подземный ход, и нашла приют в Польше. А боярство пригласило в Галич, ставший теперь стольным городом объединенного княжества, сыновей Игоря северского. В ходе междоусобицы княжество вновь раскололось на ряд уделов, что позволило Венгрии завоевать его. Князья Игоревичи продолжали борьбу за власть, в огне которой погибло немало боярских фамилий, горожан, крестьян, были повешены и двое из Игоревичей.
     В 1211 г. Даниил вернулся в Галич, но ненадолго — боярство снова прогнало его вместе с матерью из города. Бояре поставили во главе княжества ставленника из своих рядов, что вызвало недовольство среди всех Рюриковичей. Лишь в 1221 г. Даниил Галицкий вернул себе сначала волынский престол, а за несколько лет до татаро-монгольского нашествия, в 1234 г., утвердился и в Галиче. Он прослыл смелым и талантливым полководцем. О его личной храбрости ходили легенды.
     В эти годы борьбы со своевольным и богатым галицким боярством Даниил опирался на горожан, «младшую дружину», как и другие русские князья-централизаторы. Один из его помощников советовал Даниилу: «Господине, - не погнетши пчел — меду не едать», т. е. не удержать власти, не расправившись с боярством.
     Но и после утверждения Даниила в княжестве боярство продолжало борьбу против его политики централизации власти, вступало в сговор то с Венгрией, то с Польшей, расшатывало политическую-и военную мощь княжества.
     Господин Великий Новгород. Господин Великий Новгород, как называли его современники, занимал особое место среди других русских княжеств. Новгородские земли простирались на огромные расстояния — от Балтики до Уральских гор, от Белого моря и берегов Ледовитого океана до междуречья Волги и Оки.
     Получив известность уже в IX в. в качестве центра славянских земель в северо-западном углу Руси, Новгород с тех пор быстро набирает силу и к концу IX в. становится соперником Киева. В борьбе севера и юга за объединение Руси победил север, Новгород, но перенесение столицы единой Руси на юг в Киев дало все преимущества Киеву, правители которого стали рассматривать Новгород в качестве своего северного форпоста и посылали туда своих наместников, как правило, старших сыновей.
     И все-таки Новгород в системе Руси сохранил свое особое положение. Присланные князья здесь были временными людьми, и княжеская власть не укоренилась здесь, как в других городах Руси — центрах различных княжеств.
     Причина этого лежала во всем строе жизни древнего Новгорода. Тород с самого начала вырос не столько как резиденция варяжских князей, но в первую очередь как торговый и ремесленный центр. Он располагался на знаменитом пути из «варяг в греки». Отсюда шли пути в Южную Прибалтику, в немецкие земли, в Швецию и Норвегию. Через озеро Ильмень и реку Мету пролегал путь на Волгу, а оттуда в Волжскую Булгарию, Хазарию, страны Востока. По Днепру новгородские купцы доходили до Причерноморья, Балкан, Византии. Новгородцам было чем торговать. Они вывозили прежде всего пушнину, которую добывали в северных лесах. Ремесленники Новгорода поставляли на внутренний и зарубежный рынки свои изделия. Славился Новгород мастерами кузнечного и гончарного дела, золотых и серебряных дел, оружейниками, плотниками, кожевенниками. Улицы и «концы» (районы) города зачастую носили названия ремесленных профессий: Плотницкий конец, улицы Кузнецкая, Гончарная, Щитная. На пушном промысле, искусных и разветвленных ремеслах взрастала торговля Новгорода. Здесь ранее, чем в других городах Руси, появились объединения крупных купцов, развилась кредитная система. Богатые торговцы имели не только речные и морские суда, но и склады, амбары. Они строили богатые каменные дома, церкви. В Новгород приходило немало иноземных купцов. Здесь располагались «Немецкий» и «Готский» дворы, что указывало на тесные торговые связи города с немецкими землями. В торговлю включались в Новгороде не только купцы, ремесленники, но и бояре, представители церкви, в том числе новгородский владыка — архиепископ.
     Уверенное хозяйственное развитие Новгорода во многом объяснялось не только выгодными природными и географическими условиями, но и тем, что он не знал более внешней опасности. Ни печенеги, ни половцы не доходили до здешних мест. Немецкие рыцари появились здесь позднее. Это оберегало народный труд, создавало благоприятные условия для развития края.
     Большую силу в Новгороде со временем получили крупные бояре-землевладельцы. Именно их земельные владения, леса, рыбные угодья давали основную торговую продукцию — пушнину, мед, воск, рыбу, другие продукты земли, леса, воды. Именно бояре и крупные купцы нередко организовывали дальние экспедиции «ушкуйников», речных и морских, в целях овладения новыми промысловыми землями, добычи пушнины. Интересы боярства, купечества, церкви сплетались воедино; вот почему верхушка города, так называемая аристократия, опираясь на свои несметные богатства, играла такую большую роль в политической жизни Новгорода.
     Аристократия вела за собой в политической жизни ремесленников, прочий люд. Новгород выступал единым фронтом против постоянного политического давления то со стороны Киева, то со стороны Ростово-Суздальского княжества. Здесь все новгородцы были заодно, защищая свое особое положение в русских землях, свой суверенитет. Но во внутренней жизни города такого единства не было: нередки были острейшие столкновения интересов простых горожан и городской верхушки, что выливалось в открытые выступления, восстания против боярства, богатого купечества, ростовщиков. Не раз врывались восставшие горожане и на архиепископский двор.       Городская аристократия также не представляла собой единого целого. Остро соперничали между собой отдельные боярские и купеческие кланы. Они боролись за земли, доходы, привилегии, за то, чтобы поставить во главе города своего ставленника — князя, посадника или тысяцкого.
     Подобные же порядки складывались и в других крупных городах Новгородской земли — Пскове, Ладоге, Изборске, где были свои сильные боярско-купеческие кланы, своя ремесленная и работная масса населения. Каждый из этих городов, являясь частью Новгородского княжества, в то же время претендовал на относительную самостоятельность, боролся за свои права и привилегии с новгородской аристократией.
     Новгород соперничал с Киевом не только в смысле хозяйственном, торговом, но и по части внешнего облика города. Здесь рано на левом берегу Волхова, на взгорье появился свой кремль, обнесенный каменной стеной, в отличие от многих других русских детинцев, огороженных деревянно-земляными укреплениями. Сын Ярослава Мудрого Владимир выстроил здесь Софийский собор, который соперничал по красоте и монументальности с киевской Софией. Напротив Кремля располагался торг, где обычно проходило городское вече — сход всех политически активных новгородцев. На вече решались многие важные вопросы жизни города: выбирались городские власти, обсуждались кандидатуры приглашаемых князей, определялась военная политика Новгорода.
     Между левобережным и правобережным Новгородом был выстроен мост через Волхов, который играл важную общественную роль в жизни города. Здесь нередко происходили кулачные бои между различными враждующими группировками. Отсюда по приговору городских властей сбрасывали в глубины Волхова осужденных на смерть преступников.
     По берегам Волхова стояли многочисленные пристани. У причалов теснились речные и морские суда. Они стояли так тесно, что в случае пожаров огонь порой по судам переходил с одного берега на другой. На окраинах города располагались богатые монастыри, чьи стены как бы служили дополнительными оборонительными укреплениями. На берегу озера Ильмень, к югу от города стоял Юрьевский монастырь. В северной части располагался Антониев монастырь.
     Новгород был для своего времени городом высокой культуры быта. Он был мощен деревянными мостовыми, власти внимательно следили за порядком и чистотой городских улиц. Признаком высокой культуры горожан служит повсеместная грамотность, которая проявлялась в том, что многие новгородцы владели искусством письма на берестяных грамотах, которые в изобилии археологи находят при раскопке древних новгородских жилищ. Берестяными грамотами пересылались не только бояре, купцы, но и простые горожане. Это были долговые расписки и просьбы о займах, записки к женам, приглашения на похороны, челобитные грамоты, завещания, любовные письма и даже стихи.
     Уже в течение XI в., принимая от киевских князей наместников-сыновей, местная аристократия стремилась «выкормить» своего князя, который бы прежде всего отстаивал интересы господина Великого Новгорода. Так, своим «вскормленником» новгородцы считали сына Мономаха Мстислава Владимировича. И когда Святополк, заняв киевский престол, попытался послать туда своего сына, то новгородцы выразили резкий протест и заявили, что князь посылает его на верную смерть. В 1118 г. новгородцы воспротивились присылке сюда вместо Мстислава его сына Всеволода. Он не был с малолетства «выкормлен» в Новгороде, и город выступил против него.
     В дальнейшем во времена Владимира Мономаха и его сына Мстислава Новгород вел себя более или менее лояльно. Тем более что на киевском престоле сидел «его» князь — Мстислав Владимирович, благоволивший к Новгороду.
     По мере ослабления власти киевских князей, развития политического сепаратизма Новгород становился все более независимым от Киева. Особенно ярко это проявилось после смерти Мстислава Великого. В Новгороде продолжал тогда «сидеть» Всеволод Мстиславич. Когда он выехал из Новгорода и попытался неудачно добыть себе более почетный в княжеской семье престол Переяславля, новгородцы не пустили его обратно и выгнали из города. Но Новгород нуждался в княжеской руке — для командования войском, для обороны новгородских границ. Считая, видимо, что Всеволод Мстиславич получил хороший урок, бояре вернули его назад, но Всеволод, выросший в традициях сильной киевской власти и чувствуя себя представителем Киева, вновь попытался, опираясь на Новгород, ввязаться в междукняжескую борьбу за власть. Он втянул Новгород в противоборство с Суздалем, которое закончилось поражением новгородской рати. Это переполнило чашу терпения новгородцев. Против князя выступили бояре и «черные люди»; не поддержали его ни церковь, ни купечество, которое он ущемлял в правах. В 1136 г. Всеволод с семьей по приговору веча, в котором приняли участие представители от Пскова и Ладоги, был заключен под стражу. Затем его выслали из города, обвинив в том, что он «не блюдет смерд», т. е. не выражает интересов простых людей, плохо руководил войском во время противоборства с суздальцами, втянул Новгород в междукняжескую борьбу на юге.
     После событий 1136 г. к власти в Новгороде окончательно пришла городская аристократия — крупное боярство, богатое купечество, архиепископ. В Новгород в качестве наемного военачальника был приглашен Святослав Ольгович из Чернигова, отец Игоря из «Слова о полку Игореве». Так, после событий 1136 г. город стал своеобразной аристократической республикой, где несколько крупных боярских и купеческих фамилий, посадник, архиепископ определяли всю политику Новгородской земли.
     Со временем Новгород в своих хозяйственных связях все менее ориентировался на юг, теснее становились его связи с южнобалтийским миром, скандинавскими и немецкими землями. Среди русских земель наиболее прочные связи Новгород сохранял со своими соседями Полоцким, Смоленским и Ростово-Суздальским княжествами.

???
1. Сравните географическое положение и природу крупнейших княжеств. Какими преимуществами расположения, природными богатствами можно объяснить их возвышение?
2. Сравните управление в Новгороде с управлением в Галицко-Волынском княжестве. Чем вы объясните то, что в Новгороде сложилась особая система управления? С чем вы можете ее сравнить из истории зарубежной Европы?