Средние века Мордва, мурома и мещера - древнее население Верхнего Поволжья

Евгений Боровков

Первоначально территорию в верховьях Волги занимали финно-угорские племена. Из них наиболее известны мордва, мурома и мещера. Было это до того, как русские князья Мурома, Суздаля и Переяславля Рязанского (Рязани) в X-XII веках со своими дружинами стали завоевывать эти земли.

Самой многочисленной была мордва. Она проживала в основном по среднему течению Волги, в плодородных долинах Оки, по рекам Цна, Мокша и Сура. Вполне вероятно, что название племени восходит к слову «мурьдь» («мирьде»), что по-мордовски означает «муж», «мужчина», «человек», или, есть и такое предположение, «мордова», «марда», «морда» - «рыболовная снасть», которой этот народ широко пользовался. Впервые название «мордва» встречается в сочинении готского историка Иордана «О происхождении и деянии готов» (VI век нашей эры).

Муж и жена - мордва Муж и жена - мордва

Мордовские поселения были двух типов. Для защиты от врагов существовали городки, окруженные высоким частоколом - тыном, а в лесах были устроены «тверди» - убежища. Летом же мордва жила в легких постройках, около которых находились пашни и выгоны для скота или лесные бортевые и охотничьи угодья.

Мордовская твердь. Рис. Л. Кочановой Мордовская твердь. Рис. Л. Кочановой

Древняя мордва была оседлым народом и занималась рыболовством, скотоводством (разводила лошадей, коров, свиней, овец) и земледелием (сеяла ячмень, рожь, полбу, горох, просо, коноплю), сначала подсечно-огневым способом, а после VI века – пашенным, с помощью сохи и примитивного плуга. Среди ремесел можно отметить изготовление посуды, кожевенное, кузнечное, железоделательное, прядение и ткачество, лесные промыслы. Очень большое значение имело бортничество, то есть добывание меда диких пчел из дупл деревьев, для чего был изобретен специальный топор с узким длинным лезвием (до 30 сантиметров), и охота, причем часть меда и шкур зверей использовалась для обмена или продажи. Уже тогда, судя по археологическим находкам, была заметна тяга мордовских женщин к украшениям и яркой одежде.

Керамические сосуды. Рязано-окская культура VII-X века. Шокшинский могильник. Республика Мордовия Керамические сосуды. Рязано-окская культура VII-X века. Шокшинский могильник. Республика Мордовия

Еда была непритязательной, но отмечены некоторые особенности питания мордвы. Так, любимым блюдом этого народа были очень толстые блины, которые ели с молоком или маслом. Мясо обычно употреблялось не в чистом виде, а использовалось в качестве начинки мучных блюд. Пищу в доме готовила свекровь, но при необходимости в больших семьях ей помогали другие женщины. Самым древним напитком у мордвы было пуре, изготавливаемое из смеси меда, хмеля и ячменя, а также брага. Пуре служило обрядовым напитком и обязательно входило в состав жертвенной пищи.

Мордовская семья за столом Мордовская семья за столом

Долгое время мордва была единым народом с общемордовским языком и объединялась в военные союзы, но постепенно разделилась на две группы – эрьзю и мокшу, причем основой формирования последней послужила южная (или пензенская) группа древнемордовских племен. Произошло это в VI – VII веках. Эрьзя раньше, чем мокша, подчинилась славянам: она платила им дань уже в эпоху призвания на трон (на княжение) легендарного Рюрика. Самоназвание эрьзя и мокша сохранились до сих пор.

Исторической родиной мордвы мокши было Верхнее Посурье, но коренное население неоднократно покидало эти лесные территории. Так, с VII века мордовские племена стали испытывать на себе сильное давление со стороны могущественного Хазарского каганата и в VIII веке попали под его владычество. В ответ на это немалая часть населения покинула Посурье и ушла на реку Цну.

Худ. Хримов "Мокшанка" Худ. Хримов "Мокшанка"

В конце X столетия (или начале 1-го тысячелетия) большая часть территории, которую занимала мордва, оказалась в составе Волжско-Камской Булгарии. И снова большинство мордвы из Верхнего Посурья перебралось в Примокшанье. На их место пришли буртасы – таинственный тюркоязычный народ, который вытеснил мордву и из Посурья, и из Примокшанья. Перед мордовскими племенами встал выбор: кому подчиняться? Согласно мордовской легенде о двух князьях – Пуреше и Пургасе, живших примерно в XI – XII веках, один стал сторонником Волжской Булгарии, а второй – Руси. Так оно было и на самом деле. Об этих князьях есть упоминание и в русских летописях, где сказано, что к XII веку Пуреш стоял во главе мордвы-мокши, и то была «волость князя Пуреша», а Пургас – мордвы-эрьзи, и то была «волость князя Пургаса», она же «Пургасова волость», как называли ее славяне.

Территория, на которую распространилась власть мордовских князей, была значительной. «Волость Пуреша» охватывала бассейны рек Цны и Вада и среднего течения Мокши. Главной тактикой этого князя была политика лавирования – заключения союзов то с русскими, то с половцами, но только не с Пургасом. Пургас же объединял под своей властью правобережье Оки и Волги до впадения в последнюю Суры, все Среднее Посурье и земли около Алатыря и южнее вплоть до среднего течения Мокши. Долгое время Пургас сохранял самостоятельность своего политического образования, но, в конечном счете, склонился на сторону русских князей, активно осваивавших Волго-Окское междуречье и начавших колонизацию Примокшанья.

Худ. В. Федюнин "Пургас под стенами Нижнего Новгорода", 2007 г. Художник В. Федюнин "Пургас под стенами Нижнего Новгорода", 2007 г.

Продвижение русских к верховьям Мокши и Суры было прервано монголо-татарским нашествием. На объединение Пуреш и Пургас не пошли, в результате чего многочисленные племена, имевшие десятки тысяч воинов, так и не создали своего самостоятельного единого государства. Наоборот, даже в условиях давления со стороны соседних государств они постоянно враждовали друг с другом. Так, в летописи 1229 года сказано, что сын мордовского князя Пуреша «напал на мордву Пургаса, избил мордву всю и Русь Пургасову, а Пургас едва в мале утеча». Этот документ еще и интересен тем выражением «Русь Пургасова», которое указывает на то, что в том году земли князя Пургаса уже считались частью Руси. Как дополнение можно сказать, что союзница славян – эрьзя – быстрее приобщилась к цивилизации и культуре и в этом отношении всегда отличалась от более «дремучей» мокши.

Новое потрясение пережили мордовские племена во время монголо-татарского нашествия в 1237 году. Почти все их поселения были разрушены, а уцелевшие жители ушли на север, забились в глухие дикие леса, в чащобы, где у них всегда имелись укрытия – тверди, тайные городища. Значительную часть мордвы-мокши, ставшей союзником-вассалом, монголо-татары увели на Запад, где она вся погибла, в основном в боях в Германии, в том числе и их «государь» Пуреш. Об этом писал французский посол Виллем Рубрук, побывавший во время своего путешествия в Монголию в 1253-1255 гг. и в разоренной Руси.

Вскоре после ухода татар на северо-запад, к Киеву, и на запад мордва (видимо, эрьзя) вышла из лесов и в 1239 году ударила в спину завоевателям. Батыю пришлось срочно направить на уничтожение врага войска под руководством опытного и жестокого Субедея. Сопротивление было окончательно сломлено лишь в 1242 году, после чего край обезлюдел. Оставшаяся мордва была вынуждена платить дань зерном, мехами, деньгами. Мокша же, по всей видимости, была лояльнее к завоевателям, из-за чего в мокшинском языке так сильно, в отличие от эрзянского, сказалось влияние татарского языка. И, тем не менее, в то время как одни народы – кыпчаки, булгары, буртасы и другие – исчезли, ассимилировавшись с завоевателями и став с ними одним народом, получившим обобщенное название «татары», мордва выжила, сохранила свою самобытную культуру и до сих пор является самой многочисленной общностью среди представителей финно-угорской группы уральской языковой семьи на территории России.

По причине притеснения и гнета завоевателей, а также последовавшей колонизации края русскими мордве неоднократно приходилось покидать свои исконные земли и уходить то в окрестные леса, то в Заволжье, то за Урал, то снова заселять Посурье, опустошенное монголо-татарами. И почти всегда одной из причин переселения было нежелание мордвы расставаться с ее привычным верованием – язычеством и попадать в иную религиозную зависимость от народов-завоевателей. И все-таки основная часть мордвы до XV века постоянно проживала в междуречье Волги, Оки и Суры.

Мордва долгое время, даже приняв православие, придерживалась языческих традиций, обожествляя природу, наделяла душой деревья (любимым и священным деревом у них была береза) и природные явления (гром, молнию), реки и озера. Был у мордвы и верховный бог, олицетворявший живую и неживую природу. Это Шкай у мордвы-мокши и Нишке у мордвы-эрьзи. Своих идолов, изображавших богов, мордва не имела. Моления (или моляны) проходили обычно по пятницам (этот день считался праздничным, нерабочим), на лоне природы: около рек и озер, на опушке леса, на священных полянах, где приносились в жертву скот и птица (вероятно, про мордву говорила русская поговорка: жили в лесу и молились колесу). Еда и вещи развешивались на ветках деревьев. Отсюда и сохранившийся у народа обычай украшать деревья разноцветными лентами и лоскутами (в конце XX века этот обычай у мордвы переняли православные русские, не зная его истинного значения). Для защиты от злых духов люди надевали на себя и домашних животных шумящие украшения – бубенчики, колокольчики, металлические пластинки, мониста и т. п., а на строениях вырезали обереги в виде животных. Девушки и женщины прятали волосы под головным убором. С X и вплоть до XVIII века характерным украшением мордовских замужних женщин был пулокерь – накосник в виде длинной трубки, свернутой из луба и обмотанной бронзовой спиралью, внутри которой помещалась коса, скрепленная деревянной палочкой.

Мордовские женские украшения Мордовские женские украшения

 

 

У мордовских женщин имелось множество украшений: головной венчик, височная подвеска с грузом, ожерелья, бусы, гривны, нагрудные бляхи, витые проволочные браслеты, дутые пуговицы в несколько рядов, бисерные сетки, серьги. И до сих пор неизменным остается их истинное назначение – оберегать человека от злых духов. Это языческое поверье и сейчас еще распространено среди мордовского населения. Самобытной была и одежда. Четыре полотенца, покрывавшие рубаху спереди и по бокам, исполняли роль передника. Полотенца украшались тканым узором и вышивкой. Значительно позднее мордовские женщины позаимствовали из русской одежды кружевные фартуки, платки и шали, но не смогли отказаться от неповторимого многоцветья своего национального костюма, дополненного многочисленной гремящей «бижутерией». Мордовские же мужчины переняли русскую национальную одежду. Повседневной обувью были лапти.

Традиционная мордовская одежда Традиционная мордовская одежда

Важное место в хозяйственной деятельности мордвы по-прежнему занимали бортничество, охота и рыболовство. Мед, воск, ценные меха имелись у них в изобилии. Лучшим медом всегда считался кадомский. К тому же мордва торговала шерстью, юфтью, соколами, разводила свиней.

Судя по описаниям современников, мордва считалась воинственным и жестоким народом: «Мордвины язычники и до того жестоки, что у них считается никуда не годным тот, кто не убил многих людей… Из черепов делают чаши и охотно пьют из них. Жениться тому нельзя, кто не убил человека» (XIII век). Австрийский дипломат Сигизмунд фон Герберштейн в своих «Записках о Московии» 1517 года упоминал, что мордва отличалась храбростью в атаке и особой ловкостью в стрельбе из лука. Мордовские лучники умели попадать в цель с двухсот метров. Видимо, стоит оговориться, что древняя мордва, названная современниками жестокой, защищала свои земли, а не проявляла жестокость, совершая страшные набеги на другие племена и народы, как кочевники.

Мордва, так и не сумевшая создать своего полноценного государства, жила бедно, раздроблено, рассеянными по лесам семьями. Они не строили городов, предпочитая им деревни по рекам и лесам. Одно из поселений, основанное эрьзей (по крайней мере, такое предание у нее когда-то существовало), впоследствии стало русским городом Арзамасом, хотя правильнее было бы несколько иное название – Эрьзямас.

Менее многочисленными племенами были мурома и мещера.

Мурома обитала по нижнему течению Оки и оставила свое имя городу Мурому (этот русский город на Оке известен с 862 года). Поселения муромы, расположенные в основном на левом берегу Оки, вдавались узким длинным клином между землями мордвы и чермесы (на северо-востоке).

Муром. Вид с Оки Фотография XIX в. Муром. Вид с Оки Фотография XIX в.

Южнее муромы по рекам Арчада, Цна, Мокша с ее левыми притоками и по Хопру обитало самое южное из финских племен – мещера, или мещеряки (в переводе – лесные люди). Еще больше было их в Рязанском и Тамбовском краях. Когда-то мещера занимала всю Мещерскую и Мокшанскую низменности на севере Пензенского края, а также земли вверх по рекам южной части Окского бассейна: на Цне, Паре, Проне с Рановой и Хуптой, заходила далеко на юг, до Сапожского водораздела, Рясского волока и верхнего течения Дона. Есть даже версия, что мещера дала название и Москве (она проживала также по всему бассейну реки Москвы): на финском языке «моска» - это «телка», «ва» - «вода», то есть, возможно, Москва – это Коровья река. Впрочем, это только версия, одна из многих.

Главными занятиями мещеры являлись бортничество, охота, растениеводство и ремесла. Самой распространенной сельскохозяйственной культурой была конопля, из которой получали конопляное масло и волокно. Урожаи зерновых были невысокими из-за низкого плодородия почв, поэтому невестам в качестве приданного и самого дорого подарка давали навоз. Сватая невесту, жених и его родители не делали никаких смотрин и весьма часто не видели и не знали ее до самой свадьбы. Мещера носила белые рубахи с красными «концами. Девушки надевали на голову венец с красной повязкой, вплетали в косы разноцветные ленты, носили на шее бусы, а в ушах – серьги или белые шарики из гусиного пуха. Женщины прикрывали косы, уложив их в пучок, волосником (повойником) и прикрепляли к нему спереди деревянные рога с красными кистями. Мужчины и дети, от малого до большого, имели обыкновение стричь на голове макушку.

Традиционная женская одежда мещеры Традиционная женская одежда мещеры

Один из современников мещеряков писал о них в XIX веке следующее: «Несмотря на то, что кругом живут великорусы и что мещерских только два села, мещеряки не дают поглотить себя, не растворились, а сохранили все особенности мещеряков, как в выговоре, одежде, так и в обычаях. Собственно говоря, одежда мужчины почти ничем не отличается от таковой великорусса. Одежда же женщины ничего общего не имеет с одеянием русских баб. Ни на одной мещерке не увидишь кофточки; ни одна мещерка не повяжет платка на голове «коньком», т. е. с завязкою под подбородком, а повязывает шапочкой и концы платка завязывает на затылке. На шею мещерка навешивает в пять-шесть рядов стеклянныя ожерелья и дутыя бусы. На ноги надевают громадныя кожаныя галоши, с боков галош пришиты какие-то войлочныя, белаго цвета куски, точно у средневекового офицера-франта. Юбки шьются очень коротенькия, чуть-чуть пониже колен. Вместо накидок шьют из материи с громадными цветами коротенькия безрукавки. В ушах висят чуть ли не по три вершка длиною жестяныя, выпуклыя серьги, отчего ушныя раковины вытягиваются в полтора раза. На ноги, несмотря на довольно-таки жаркое время, мещерки натягивают по три, а которыя побогаче, даже и по четыре пары шерстяных чулок, отчего ноги похожи на обрубки дерева. При виде нарядившейся мещерки как-то невольно начинаешь улыбаться. Да и сами мещерки осознают неудобство, странность, неприглядность своего костюма, но порвать связь с прошлым, перейти на костюм русской женщины не хватает мужества. А какие получились бы красивыя бабы, если бы сбросить с мещерок смехотворный костюм и переодеть в общепринятый! Мещерки так резко отличаются от великоруссок, точно они родились в другой стране. Мещерки очень красивы: рослыя, дородныя брюнетки с черными бровями и карими глазами…»

Височные подвески. Мордва XI-XII века. Серебро. Мордовско-Паркинский могильник. Республика Мордовия Височные подвески. Мордва XI-XII века. Серебро. Мордовско-Паркинский могильник. Республика Мордовия

Существовала у мещеряков отличительная особенность и в говоре: вместо предлога «в» они употребляли «у», вместо «ц» говорили «ч» и, наоборот, вместо «ч» произносили «ц» (например, «цаго?», «у пецки», «цорт», «черковь», «чапля»). Цоканье сохранилось до сих пор в мещерских селах Сядемка, Вяземка и других в Земетчинском районе Пензенской области.

Приняв христианство, мещера особенно почитала святую мученицу Параскеву, нареченную Пятница, и поэтому женщины по пятницам не пряли и не ткали, вообще старались избежать какой бы то ни было работы.

Вообще же ученые так и не пришли к общему мнению о происхождении мещеры. Большинство историков и этнографов придерживается концепции ее финно-угорского происхождения, отождествляя этот народ с мордвой, но имеется много и других точек зрения. Некоторые считают термин «мещера» самоназванием угорского племени, известного в арабских источниках под именем буртасы, другие относят мещеру к племенам, близким к венграм, третьи причисляют ее к потомкам славян, заселивших территорию, называемую Мещерою, четвертые прослеживают потомков мещеряков среди чувашей (жителей нескольких чувашских селений по реке Кубна называют «мижерь») или татар-мишарей («татарские» черты в одежде мещеряков объясняются, по всей видимости, культурным влиянием касимовских татар, так как исконной родиной мещеры была территория между нынешними городами Рязань и Касимов). Но, как бы там ни было, в результате славянской колонизации мещера обрусела уже в X веке, и этот народ на Руси воспринимали как свой, православный. Тем не менее, он сохранил свои особенности, из-за чего в 1350 году в документах («Толковая Палея») впервые появился этноним «мещера». А в «Пензенской энциклопедии», например, написано, что мещера – это «особая группа русского населения», расселившаяся по рекам Вад и Выша. Так считают и сами пензенские мещеряки. Современные исследования показали, что мещера – это русские, их говор схож с говором жителей некоторых сел Рязанской области, и они не имеют ничего общего с поокской мещерой, а само название восходит не к этнониму, а к топониму «Мещера». Есть даже мнение, основанное на археологических раскопках, что жители сел Большая и Малая Ижмора, Вяземка и Ушинка, в XIX столетии отождествлявшие себя с мещерой, переселились на реку Вышу в середине XVII века из русского села Нармушадь на Рязанщине.

Но, с другой стороны, может быть, ранее XVII века это было не русское, а мещерское село? Не случайно же в этих и ряде других пензенских мещерских сел некоторые отличительные особенности, в первую очередь, в говоре, уцелели…

В 1864 голу в Пензенском крае, как сказано в справочнике «Список населенных мест Пензенской губернии за 1864 год», имелось 36 994 мещеряка. Они проживали в 32 селениях Керенского, Нижнеломовского, Наровчатского и Чембарского уездов. В 1897 году мещеры насчитали лишь 17 090 человек, главным образом в Ижморской и Ушинской волостях Керенского уезда. К 1907 году, по сведениям из книги «Пензенская епархия», племя совершенно обрусело и почти ничем не отличалось от русских. В настоящее время от загадочного племени остались лишь фамилии Мещеряков, Мещеринов, Мещерский. Частично уцелели и прославленные писателем К. Г. Паустовским Мещерские леса (Мещерский край, Мещерская сторона), часть «великого пояса хвойных лесов», который тянулся некогда от белорусского Полесья до Урала, и где отсиживалось население Древней Руси от частых татарских набегов.