Прелюдия к открытию

Зимой 1906 г. Теодор Дэвис, проводивший раскопки в Долине царей, обнаружил в тайнике неподалеку от места будущего раскопа Картера кувшин, покрытый голубой краской, на котором стояло имя Тутанхамона. На следующий год он проник в подземную камеру, уходившую более чем на семь футов в глубину; она располагалась в Долине царей к северу от гробницы Хоремхеба. После разливов Нила в ней остался толстый слой засохшей грязи, и землекопы не без труда извлекли из нее разбитый деревянный ларец с несколькими листами тисненого золота, на которых, среди прочего, можно было различить силуэты Тутанхамона, его жены Анхесенамон и «Божественного отца», Эйэ. Через несколько дней к этим находкам добавились несколько образцов глиняной посуды из шахтного колодца, расположенного в 100 ярдах к югу от гробницы; среди них оказался изящный сосуд для вина с длинным горлышком, теперь экспонирующийся в музее «Метрополитен». На пробках некоторых сосудов стояла печать некрополя (Анубис, собака, стерегущая девятерых пленников) и имя Тутанхамона, «возлюбленного» разных богов, включая Птаха и Хнума. Одна из бутылей была обернута куском ткани, датируемой шестым годом правления Тутанхамона. Мешочки, содержимое которых превратилось в прах, были обнаружены в куче тряпок, которые, по-видимому, использовались при бальзамирования мумии. Особую ценность представляли три полукруглых носовых платка или головные повязки и пятьдесят повязок для мумифицирования: они не были вырезаны из целого куска материи, а ткались каждая отдельно, о чем свидетельствовали их кромки.

Дэвис и его коллеги тогда решили, что это все, что осталось от могилы Тутанхамона, которая, вероятно, была разграблена, как многие другие гробницы, например гробница Хоремхеба, которую Дэвис обнаружил в следующем, 1908 г. Вскоре он прекратил поиски, проводившиеся с 1903-го по 1909 г. За это время Дэвис откопал семь гробниц с надписями и девять неопознанных гробниц в Долине царей. Предисловие книги, в которой он описывает свои последние изыскания, заканчивается следующей фразой: «Я боюсь, что находки в Долине царей на том исчерпаны».

Масперо придерживался иного мнения; он считал, что гробница Тутанхамона первоначально находилась в западной части Долины царей, неподалеку от сиринга Аменхотепа III. Царь Хоремхеб разорил ее, когда ополчился на почивших предков, а то, что осталось, подобрали и спрятали верующие; на один из таких тайников и наткнулся американский археолог. В самом деле, предметы, обнаруженные Дэвисом, похоже, использовались во время похорон Тутанхамона и заупокойного обеда в самой гробнице или возле нее. Вероятно, в тайнике были спрятаны артефакты, связанные с погребальным обрядом и пиром. Дэвис обнаружил также три больших ожерелья, в которых цветки василька и голубого лотоса, сплетавшиеся с листьями оливы, перемежались голубыми бусинками. Эти ожерелья, судя по всему, надевали гости во время траурной трапезы.

Исследования Теодора Дэвиса подтвердили, что в этой части Долины царей располагаются тайники или могилы, датируемые концом XVIII династии и принадлежащие фараонам, принимавшим участие в религиозной революции в Тель-эль-Амарне. В 1907 г. он обнаружил фрагменты балдахина с именем царицы Тии, матери Аменхотепа IV и жены Аменхотепа III, а также канопы, саркофаг (как он полагал) с мумией царя-еретика Аменхотепа IV — Эхнатона; судя по всему, это была не гробница, а еще один тайник (гробница № 55).

Все эти данные навели Картера на мысль вести поиски на участке между гробницами Рамзеса IX и Рамзеса VI. Утром 4 ноября 1922 г. на раскопе царило необычное оживление. Картер, прибывший на место, застыл в напряженном ожидании, понимая, что поиски наконец достигли цели. Рабочие расчистили ступеньку, выбитую в скале под гробницей Рамзеса VI. За ней последовали еще пятнадцать ступеней, составлявшие лестницу шириной 5 футов 3 дюйма и длиной 13 футов 2 дюйма, которая вела к прямоугольному проему длиной 3,5 фута и шириной 5 футов, полностью замурованному камнями и заштукатуренному. На внешней стороне этой «двери» имелись знаки. В верхней части стены помещались символы царского некрополя: Анубис в образе шакала над согбенными фигурами людей со связанными за спиной руками — девятью плененными врагами Египта. В нижней части стены располагались знаки, содержащие царское имя Тутанхамона: Небхепруре. Очевидно, что гробница подверглась разорению, на стене виднелись следы двух заштукатуренных проходов.

К 25 ноября дверь была полностью разобрана; и за шестнадцатой ступенью открылся проход длиной в 25 футов, вырубленный в скале и заваленный мусором. Обломки черного камня подтверждали, что в гробницу кто-то проникал. Коридор вел ко второй двери — входу в первую камеру гробницы — того же типа, что и первая; она также была вскрыта, потом заделана и снова запечатана.

Когда 29 ноября была разобрана вторая дверь, глазам археологов предстало скопление самых удивительных артефактов. В камере было все перевернуто вверх дном. Поразительно, что в ней оказались предметы как повседневного, так и культового назначения: ящики с погребальной пищей, букеты цветов, золотой трон, инкрустированный цветной эмалью, огромные ложа в виде фантастических животных, наполовину разобранные колесницы, покрытые золотом, безрукая мумия юноши в царском головном уборе и алебастровые вазы необычайной формы.

Первая камера, или южная комната

Эта первая комната, назовем ее «передней», имела в длину 26 футов и в ширину 12 футов. С побеленными стенами, похожая на склад, она напоминала тот тайник, в котором Теодор Дэвис обнаружил балдахин с именем царицы Тии и саркофаг в форме мумии, предназначавшийся, как он считал, для Аменхотепа IV. Само помещение было ориентировано по оси север—юг перпендикулярно идущему на восток коридору.

На страницах этой книги не представляется возможным подробно описать все, что было обнаружено в гробнице. Несколько авторов уже сделали это, в частности сам Картер, который опубликовал три тома (плод его десятилетней работы), посвященные сокровищам молодого царя. К тому же о каждом из найденных предметов можно написать отдельное исследование. Вместе с тем хотелось бы дать читателю определенное представление о той обстановке, в которой люди XX века впервые получили возможность осмотреть царский погребальный ансамбль почти в том виде, в каком он существовал в мрачные времена конца XVIII династии, то есть в XIV столетии до н. э. Мы еще вернемся к наиболее ценным и важным артефактам, когда будем говорить о жизни царя и, в частности, о церемониях, связанных с его смертью.

На полу «передней» валялся мусор, осколки, глиняные черепки и обломки плетеных корзин. Воры, которые, очевидно, дважды пробирались в гробницу, все в ней перевернули, открыли сундуки и перелили благовонные масла из сосудов; на каменном полу было найдено несколько обернутых в тонкую материю пробок из необожженной глины. Вместе с тем все вещи, как ни странно, вроде бы остались на местах. В рабочем дневнике Картера указано, что в первой комнате содержалось 170 различных предметов — среди них сундуки и ящики, в которых могли лежать и другие вещи. Это не была просто куча разрозненных предметов, а обнаруженные среди мусора в коридоре тессоны — черепки сосудов с именами Аменхотепа III, Сменхкара, Тутанхамона и Аменхотепа IV, и даже Тутмоса III — навели ученых на мысль, что когда-то здесь помещался клад.

На большей части предметов первой камеры стояло имя Тутанхамона, и многие из них, судя по всему, были переставлены грабителями. Сейчас, к сожалению, уже невозможно определить, где стояла изначально алебастровая чаша в форме лотоса. По всей видимости, она должна была располагаться у порога и служить приветственным знаком для входящих, так как на ее ободе, после официальных титулов Тутанхамона, значилось следующее пожелание:

Да будет жить Ка!
Да проживешь ты миллион лет,
о ты, который любит Фивы и сидит,
обратись ликом к восточному ветру,
чьи глаза созерцают блаженство!

Нам также не дано узнать, как помещалась при захоронении скульптура — изображение головы молодого царя, поднимающейся из оштукатуренного и покрашенного деревянного цветка лотоса. У западной стены первой камеры были свалены ящики и мебель: скамеечки, стул с изображением вечной души на украшенной лепкой спинке и великолепный трон из ослепительно сверкающего золота, серебра и стеклянной пасты, украшенный поэтическими сценами из жизни Тутанхамона и его жены. Сундуки с одеждой и драгоценностями остались почти нетронутыми. Возле противоположной стены валялись четыре разобранные колесницы, флейты, трости, оружие и обветшалые корзины вперемежку с керамикой и алебастровыми вазами.

Почти все сундуки — большие и маленькие — были прямоугольной формы; некоторые — с плоскими крышками, другие — с выпуклыми. Среди них попадались тростниковые, но подавляющая часть была сделана из дерева. Порой использовались пластины из раскрашенной слоновой кости. Иногда содержимое сундуков перечислялось в списках, нанесенных черной тушью; например, на одном ящике было указано, что в нем находится семнадцать предметов из голубого лазурита. Там действительно лежало шестнадцать голубых ваз для возлияний, семнадцатая — вынутая грабителями — обнаружилась в другом помещении гробницы.

Перед большой статуей из черного дерева находился замечательный раскрашенный сундук из дерева, на панелях которого были представлены мастерски исполненные сцены битвы и охоты, предвосхищавшие те барельефы, которые появятся на стенах храмов при XIX и XX династиях. Иератическая надпись гласила: «Сандалии Его Величества. Жизнь, Здоровье, Сила!» Внутри действительно лежало несколько пар обуви фараона. На другом сундуке было написано, что он содержит «золотые кольца погребальной церемонии Царя»; на третьем перечислялись наряды «гардероба Его Величества в детском возрасте». Однако многие вещи были украдены или переложены. Например, в великолепном раскрашенном коробе со сценами охоты и сражений помимо сандалий нашлись подголовок из золоченого дерева, царские одежды и одеяние из ткани, украшенной золотыми блестками, вероятно имитирующей звериную окраску, так как деревянная голова, прикрепленная к ней, походила на голову гепарда.

Алебастр, эбеновое дерево, золото, лазурит, бирюза и слоновая кость служили основным материалом для изготовления большинства перечисленных погребальных предметов. В помещении были обнаружены также мухобойки, отделанные перьями страуса, дорожные сундуки из тростника, драгоценности (в основном разбросанные по полу, хотя некоторые остались на своих местах), вазы из известкового шпата, держатели для факелов из дерева или бронзы в форме «знака жизни».

Скипетры, посохи, даже трубы — ничто не было упущено, включая четыре образца знаменитой единицы измерения, кубит (1 фут и 7,5 дюйма). Помимо трона и стульев, имелись сиденья с изображениями врагов Египта и ножками, вырезанными в форме голов диких уток. В других ящиках были найдены скатанное белье и ларцы, в которых кольца и драгоценные украшения лежали вместе с предметами туалета царя, например перчатками для верховой езды, чтобы удобнее было держать поводья.

В одном длинном ящике хранились бронзовая труба с изображениями Птаха, Амона и Харахти, трех великих богов Египта и покровителей трех родов войск; посохи и хлыст, принадлежащий царю, который, как утверждает надпись, «появлялся на своем коне подобно сияющему Ра». Рядом лежали жезлы, рукояти которых представляли собой фигуру негра или азиата или того и другого. Совершенно несопоставимые предметы были свалены в кучи; так, изящная шкатулка из слоновой кости, в которой находилось ситечко из арагонита для вина, валялась вместе с пектора-лем фараона, где он был изображен с черным лицом, как у Осириса во время его перерождения. Среди прочего нашлись позолоченные систры из дерева; в сундуке с выпуклой крышкой хранились ткани, платки, деревянные подголовники и царское одеяние. И конечно, там были великолепные деревянные ушабти, или царские погребальные статуэтки, а также муляж, о котором упоминалось в начале этой главы.

Рядом с четырьмя разобранными колесницами были обнаружены остатки балдахина. Его основание составлял горизонтальный помост с колоннами, над которыми когда-то висело легкое покрывало. Наконец, возле входа в боковую пристройку располагался небольшой наос, или реликварий, из позолоченного дерева высотой 1 фут 9 и 3/4 дюйма. Судя по распахнутым дверцам, он был разграблен. Что же пропало? По крайней мере, статуя из чистого золота, от которой остался постамент из эбенового дерева и опора (высотой 4 и 3/8 дюйма и шириной 2 и 1/8 дюйма), где значится имя Тутанхамона. Неглубокие барельефы на панелях и дверях изображали царя и его молодую жену Анхесенамон. Размеры наоса (ширина 10 и 1/4 дюйма и глубина 8 и 5/8 дюйма) таковы, что в нем легко могли помещаться две золотые статуи из чистого золота, которые впоследствии были украдены. Он стоял на деревянных полозьях, покрытых серебряной фольгой.

Третья, замурованная дверь с многочисленными знаками некрополя и царским картушем занимала почти всю северную стену первой камеры. Две статуи царя из полированного черного дерева с булавами, скипетрами, драгоценностями, набедренными повязками и позолоченными сандалиями стояли по обеим ее сторонам. У них были также связки оливковых ветвей; одна связка упала, но вторая по-прежнему стояла у стены. Эти статуи высотой 5 футов 6 дюймов и 5 футов 7 дюймов, вероятно в рост самого фараона, практически одинаковы и отличаются только деталями головных уборов и набедренных повязок. Они названы «царственными Ка Харахти, Осириса-Тутанхамона».

Когда Картер с Карнарвоном заглянули в отверстие, ведущее в «переднюю», им в глаза бросились большие погребальные ложа в форме зверей, в особенности среднее. На нем громоздились сундуки и сиденья, а под ним были сложены сорок восемь белых продолговатых коробов с жертвенными животными. Рядом, справа, они увидели две большие черные статуи, указывавшие путь в остальные помещения гробницы. Но тогда археологи дальше не пошли. В следующие два года, разместив фотоаппаратуру в тайнике царицы Тии, а лабораторию — в гробнице Сети II, они описывали и вывозили сокровища из «передней». Чтобы не повредить бесценные находки при транспортировке, Картер и Карнарвон тщательно осматривали каждый предмет на месте, затем покрывали парафином и укрепляли на специальном постаменте. Далее, в импровизированной лаборатории, эти артефакты реставрировали, чтобы их можно было спокойно перевозить дальше.

Погребальная камера, или западная комната

17 февраля 1923 г. археологи, наконец, разобрали стену (или дверь) между «передней» и погребальной камерой, которую охраняли две большие статуи. Следы заштукатуренных отверстий показывают, что и здесь воры успели побывать, однако огромный саркофаг из позолоченного дерева размерами 10 футов 10 дюймов х 16 футов 5 дюймов х 9 футов, обнаруженный археологами, по-видимому, остался нетронутым. Он занимал практически все пространство погребальной камеры (13 футов 2 дюйма х 21 фут). Просторная комната была ориентирована по оси восток—запад, и ее пол располагался ниже уровня «передней». В действительности в ней находился не один золотой саркофаг, а четыре, помещавшиеся один в другом. Первый был изготовлен из позолоченного дерева, инкрустированного голубой эмалью. Его двери не были запечатаны глиняной печатью, и это доказывает, что его вскрывали после захоронения.

Росписи на четырех оштукатуренных стенах камеры отображают ритуальное «возрождение» фараона его преемником, после чего он уже в окружении инфернальных божеств входит в свою гробницу в виде мумии.

Между золотым саркофагом и стенами камеры едва можно протиснуться, так как их разделяет пространство в 2 фута 5,5 дюйма. В этих узких проходах также были найдены другие артефакты. Ожерелья, обнаруженные у двери в первую камеру, могли обронить воры. Но в юго-западном и северо-западном углах помещения — в конце небольшой западной стены — располагались две эмблемы Анубиса. Выполненные в форме шкур животных, обвивая жезл, воткнутый в «ступку», они определенно имели ритуальное назначение. Помимо определенных погребальных предметов, таких, как два спаренных ящика, один в форме наоса, другой в виде пилона, покрытые черным лаком и содержащие погребальный инвентарь, на полу северного коридора лежало одиннадцать весел, букет из ветвей священного дерева и кувшины для вина. Перед приоткрытой дверью усыпальницы, обращенной на восток, находились также корзины и статуя священного гуся Амона, покрытая черным лаком и завернутая в холст; серебряная труба с ликами богов Ра, Атона и Птаха, а также два светильника из молочно-белого алебастра с затейливым цветочным узором. На внутренней стороне одного из них был рисунок, который становился виден, когда в светильнике загорался огонь.

Распахнув двери первой усыпальницы, можно было увидеть вторую усыпальницу за желтым покрывалом с крошечными маргаритками из золоченой бронзы, которое поддерживала деревянная рама. Двери с эбеновыми защелками не открывались с момента захоронения, и тесемки, связывающие их бронзовые кольца, остались нетронутыми и были скреплены глиняными печатями. Вместо джет (символов Осириса) и узлов Исиды, которые присутствовали на первой усыпальнице, эта была украшена резным рельефом с изображениями божеств и духов в окружении иероглифических текстов. Возле первой усыпальницы располагался великолепный жезл, украшенный цветами лотоса, инкрустированными золотом, серебром и эмалью; такие же жезлы были обнаружены перед второй усыпальницей. Два самых красивых выполнены из серебра и из золота; они изображали царя в очень молодом возрасте.

Среди оружия и тростника перед закрытыми дверями второй усыпальницы были найдены два алебастровых сосуда удивительной формы: на одном, ближайшем к усыпальнице, была изображена традиционная сцена, «Союз Двух царств». Два стоящих духа, взывающие к богу Нила с гирляндами на головах, обвивали вазу символами Севера и Юга — папирусом и лилией, — соединяя, таким образом, две области царского владения. Их также символизировали две змеи, с красной короной — Север, с белой — Юг. На краю вазы были начерчены имена Тутанхамона и его жены Анхе-сенамон. Поблизости, на земле, стоял еще один сосуд для притираний, своеобразный горшок со сценами охоты. Головы африканцев и азиатов служили «ножками», а на крышке мирно лежащий гепард наморщил свой лоб и высунул красный язык. Рядом был обнаружен ларец, выполненный в форме двух царских картушей, из золота, инкрустированного разноцветной эмалью.

Внутри второй усыпальницы находилась третья, печати которой тоже остались нетронутыми. Вокруг также лежало оружие, луки со стрелами и опахало из перьев страуса, украшенное с обеих сторон сценами охоты на страуса и последующего триумфального возвращения с добычей.

Далее следовала четвертая, и последняя усыпальница из золоченого дерева. По форме она отличалась от двух предшествующих; ее карниз и крышка составляли одно целое. В ней находился великолепный саркофаг из красного песчаника, на котором были написаны имена и титулы царя; по углам располагались изображения богинь, распростерших свои руки-крылья и как бы оберегающих от разных напастей. Крышка, расколотая на две части, была сделана из гранита, выкрашенного в тон песчаника.

Четыре золоченые усыпальницы, тканая занавесь с золочеными маргаритками и саркофаг все же не могли служить надежным убежищем для мумии египетского царя. Исследователей еще ждали новые, более удивительные находки: в большом саркофаге лежали три меньших с псевдомумиями, один внутри другого. Первая, завернутая в ткань, принадлежала богу мертвых, Осирису. В его руках, сложенных на груди, были символы царской власти, инкрустированные голубой и красной эмалью. Крышка саркофага была изготовлена из позолоченного дерева; лицо и руки бога покрывало тонкое листовое золото более темного цвета. На крышке были серебряные ручки. Археологи отметили несколько удивительных фактов: так, двери одной из усыпальниц были навешены неправильно, а саркофаг и крышка сделаны из различных материалов. Также стало ясно: для того чтобы правильно установить крышку, ножки первого саркофага с псевдомумией, завернутой в покрывала, пришлось подпиливать. Псевдомумия обильно умащивалась притираниями.

В первом, деревянном саркофаге находился второй, настолько точно подогнанный, что между ними нельзя было просунуть даже мизинец. Он тоже был из золоченого дерева, но, в отличие от первого, с инкрустацией разноцветной эмалью. Скромный венок из цветов лежал на первом саркофаге — псевдомумии; на втором помещалось большое ожерелье из оливковых и ивовых листьев, а также цветов голубого лотоса.

Открытие первого саркофага 10 октября 1925 г. стало очень волнующим событием для археологов и их гостей. Третий саркофаг — в форме мумии, обернутый красными льняными пеленами, оставался таким, каким его оставил жрец — взгляд царя был устремлен в кромешную тьму. Ожерелье из цветов на папирусной подложке по-прежнему закрывало грудь. На саркофаге из чистого золота были выгравированы сплетенные крылья богинь Исиды и Нефтиды, а также исполненные золотой перегородчатой эмалью и гравировкой руки царя, держащие великих богинь Верхнего и Нижнего Египта, Нехбет, коршуна, и Уаджет, змею. Этот золотой саркофаг сочетал в себе декоративные элементы двух других саркофагов: руки-крылья Исиды и Нефтиды первого и распростертые крылья Нехбет и Уаджет второго. Последний саркофаг с телом почившего царя был вскрыт утром 28 октября 1925 г. В нем лежала изумительная посмертная маска из золота, самый поразительный портрет фараона, которая была надета на мумию, почти сожженную чрезмерным количеством мазей.

Свыше ста сорока трех золотых украшений было распределено по сто одной точке перепеле-нутого тела.

Ложе в виде припавшего к земле льва, изготовленное из позолоченного дерева, выдерживало вес трех саркофагов, в том числе одного из чистого золота, в котором находилась усыпанная драгоценностями мумия. (Общий вес саркофага составлял 3030 унций; только толщина слоя чистого золота составляла от 1/10 до 1/8 дюйма, что в весовом отношении равнялось 2448 и 1/8 фунта.)

Следуя тем же путем, которым прошли исследователи, нельзя отделаться от ощущения, что начиная с обнаружения первой усыпальницы и кончая тем моментом, когда, удаляя один слой бинтов за другим, они добрались до обнаженной мумии, им сопутствовала удача. Мумия, находившаяся в очень плохом состоянии, была обработана (это самое подходящее слово в данном случае) д-ром Дерри, и после восстановления ее рост составил 5 футов 5,5 дюйма. По расчетом д-ра Дерри, рост царя составлял 5 футов 6 дюймов в момент его смерти.

После того как из погребальной камеры были вынесены все вещи, включая усыпальницы и деревянные саркофаги, и остался только один саркофаг из песчаника, нужно было убедиться, что традиционные обереги действительно спрятаны в стенах гробницы. Одним из них оказался джед (южная ниша, обращена на восток); вторым — Анубис, шакал (западная ниша, направлена на север); третьим — дух с головой человека (северная ниша, обращена на запад) и четвертая статуэтка представляла собой бога Осириса (восточная ниша, ориентирована на юг).

Во всей гробнице только в этом помещении имелись росписи, и после того как она опустела, стало возможным рассмотреть рисунки на ее стенах. На трех стенах на довольно темном, коричневато-желтом фоне под широкой полосой, обозначавшей небо Египта, были представлены высокие человеческие фигуры в ярких одеждах (желтого, красного, белого и черного цвета). Четвертая стена, обращенная на запад, была разделена на четыре горизонтальные полосы: на нижних трех помещались духи подземного царства, через которое должен был пройти царь. Над ними была изображена погребальная процессия и салазки, на которых покоилась мумия. Везли их знатные сановники и два царских писца.

На северной стене был представлен преемник усопшего царя, Эйэ, завершающий погребальный обряд, после которого почивший царь сможет вступить в царство вечности. Сопровождаемый своим Ка, или двойником, он соединится с богом Осирисом, став с ним одним целым.

В южной стене погребальной камеры оставался проем, выходивший в «переднюю», заделанный кирпичной кладкой и оштукатуренный. На ней помещались изображения богов, среди которых присутствовала богиня запада и Анубис, а Тутанхамон располагался между ними. Эта стена оказалась частично разобранной, и изображение богини Исиды не сохранилось.

«Сокровищница», или северная комната

Низкая дверь в северо-восточном углу погребальной камеры вела в небольшую комнату длиной 13 футов 2 дюйма и шириной приблизительно 11 футов 2 дюйма, и этот проход, по всей видимости, не перекрывали. Разумеется, грабители проникли в нее, изъяв часть драгоценного содержимого ларцов и сундуков. Ее стены и потолок были голые. Картер назвал это помещение «сокровищницей», так как в нем оказались наиболее ценные артефакты, использовавшиеся в погребальных обрядах. Другие исследователи полагают, что ее следовало бы назвать «канопной нишей», поскольку там был найден внушительных размеров саркофаг в форме священного павильона. В нем в канопах хранились внутренние органы царя.

Только кирпич с магической надписью и тростниковый факел, прикрепленный к нему, охраняли вход. С порога можно было заметить большой сундук из позолоченного дерева, на котором возлежала великолепная, окрашенная черной краской статуя шакала-Анубиса, покрытая тканью с бахромой, из которой торчала только узкая морда с глазами, инкрустированными золотом; ее уши по кромке были отделаны тем же драгоценным металлом. Ткань датировалась седьмым годом правления Эх-натона. Между передними лапами статуи лежала миниатюрная палетка из слоновой кости, принадлежавшая одной из дочерей Аменхотепа IV Мери-татон, невестке Тутанхамона. Внутри сундука оставались нагрудное украшение, скарабеи, амулеты и статуэтки. За ним находилась великолепно выполненная голова коровы из золоченого дерева с медными рогами в виде лиры. Это животное с шеей, обернутой льняным полотном, было символом богини Хатхор, известной как «Око Ра».

Несомненно, наиболее важным предметом в комнате была изумительная деревянная рака, целиком покрытая тонким листовым золотом, которая покоилась на салазках у западной стены сокровищницы. Четыре угловые стойки поддерживали карниз с узором из змей, над которыми возвышался солнечный диск, образовывали своего рода балдахин над центральным реликварием, на фризе которого также были изображены змеи. Все предметы были покрыты иероглифическими текстами и религиозными символами. Снаружи этой усыпальницы привычно располагались четыре богини-хранительницы: Исида, Нефтида, Нейт и Серкет, при этом их головы были повернуты в сторону, чтобы подчеркнуть трогательно озабоченное выражение лиц; их крылатые руки распростерлись над реликварием, как бы оберегая его.

В этой позолоченной усыпальнице находился алебастровый саркофаг, поставленный на полозья; те же богини располагались по его четырем углам в аналогичных позах. Он был покрыт тканью, и на его крышке остались веревки с печатями. Внутри можно было разглядеть крышки, закрывавшие выдолбленные в алебастре углубления, они представляли собой голову Тутанхамона со священным коршуном и коброй на лбу. Когда эти пробки были вынуты, в каждом из отделений оказался миниатюрный сосуд из перегородчатой эмали, содержащий мумифицированные внутренности царя. Затычка канопы посвящалась мужскому божеству, а выпуклая часть — женскому; подобное сочетание неизменно встречается с тех пор, как подобные священные сосуды для хранения внутренних органов человека начали использоваться. Картер, однако, отметил, что ритуальное расположение богинь по частям света точно не соблюдалось. Большая усыпальница, достигающая в высоту почти 6 футов, располагалась у западной стены сокровищницы.

Вдоль южной стены стояли небольшие ларцы, изготовленные из черного дерева в форме наоса. Все они были закрыты и опечатаны, за исключением одного; в его приоткрытую дверцу была видна замечательная статуэтка царя, стоящего на крадущемся гепарде, из позолоченного дерева. Она, подобно другим статуэткам, обнаруженным в запечатанных ящиках, была обернута льняным полотном. В других ларцах находились статуэтки царя или богов; изготовленные из дерева, они были покрыты золотом или зачернены смолой. Было обнаружено семь статуэток царя и двадцать — богов и духов с глазами, инкрустированными алебастром, обсидианом, бронзой и даже эмалью. Большая их часть была завернута в ткань, как и мумия, а шеи украшали гирлянды из листьев, включая листья оливкового дерева.

На этих высоких сундуках располагалась целая флотилия, развернутая в сторону запада: от парусников для охоты на гиппопотамов до погребальных барж, которые перевозили умерших в мир иной с благословения бога солнца. Все эти лодки были снабжены рулями и кабинами в виде молельни или павильона. В северо-восточном углу камеры стояли еще две лодки, и последняя, значительно более крупная и искусно исполненная по сравнению с остальными, была снабжена центральной кабиной и высокой мачтой, с которой свешивались две реи. Кабинки поменьше на носу и корме дополняли конструкцию лодки. Возможно, это была модель баржи, на которой Тутанха-мон плавал по Нилу.

В юго-западном углу комнаты, под несколькими черными коробами, находился длинный узкий ящик, в котором помещалась рама, повторяющая силуэт псевдомумии бога Осириса. Она была заполнена нильским илом с зерном. Зерна проросли в темноте гробницы. Эта фигура в человеческий рост была, по аналогии с мумией, завернута в материю.

В другом деревянном сундуке находилась ручная мельница для перемалывания зерен, и рядом с ней на оштукатуренной деревянной коробке лежали два сита для пива.

Напротив темных сундуков с черными и золотыми статуэтками царя и духов, у северной стены комнаты, слева от Анубиса, стояло шесть ларцов различной формы. Они располагались в один ряд, но царивший в них беспорядок свидетельствовал о том, что здесь похозяйничали грабители; бечевок с печатями некрополя на крышках не осталось. Ближайший к входу имел выпуклую крышку и был прекрасно инкрустирован слоновой костью и эбеновым деревом.

Среди предметов, находившихся в этом сундуке и не тронутых грабителями, оказалось роскошное нагрудное украшение, в центре которого была изображена лодка со скарабеем, толкающим солнечный диск. Широкая золотая лента, на которой оно висело, была украшена аналогичными изображениями, но в этом случае'лодку заменяла корзина. Сочетание символов, скарабей — корзина — солнце, напоминало о «первом имени» фараона: Небхепруре. Все эти предметы были изготовлены из золота, полудрагоценных камней или инкрустированного дерева.

Второй ящик из красноватого дерева с тремя горизонтальными полосами из голубых иероглифов на панелях был выполнен в форме царского картуша — овала, в который вписывались имена царей. На покрытой золотом крышке, отделанной по бордюру эбеновым деревом, инкрустированные слоновой костью и эбеновым деревом иероглифы составляли имя фараона Тутанхамона, данное ему при рождении, под которым он был известен до коронации. На всех прочих артефактах значилось имя, полученное им при восшествии на престол, Небхепруре.

Содержимое этого сундука, находившееся в большом беспорядке, составляли исключительно драгоценности.  Во-первых, там лежал ларец с несколькими парами сережек, в основном красновато-золотистого цвета. Почти все драгоценности украшал жук-скарабей, основной элемент коронационного имени царя. Материалом служило главным образом золото, лазурит (для отделки скарабеев), эмаль и аметист, а также бирюза, сердолик и красная яшма. Браслеты представляли собой золотой обруч с расширением для медальонов, куда помещался скарабей, или ленту из цветных бус и амулетов, скреплявшуюся с помощью большой орнаментальной пряжки. Далее следует упомянуть об оправе зеркала в форме анка, или знака жизни, покрытой золотом и по краям отделанной серебром; само зеркало, вероятно, тоже было из серебра, но его, вероятно, украли.  Также были обнаружены подвески,  в том числе очень красивое нагрудное украшение, изображавшее изящную ладью, несущую восходящее солнце. Помимо перечисленных предметов, были найдены две пары скипетров, представлявших собой символы Осириса — посох и цеп; на паре меньшего размера стояло имя Тутанхатон, на большей — Тутанхамон. В нем также находилась своеобразная накидка, состоящая из семи рядов трубчатых бус, перемежавшихся рядами золотых бус. По краям четыре «знака жизни» свешивались с картуша, в котором было вписано имя царя.

Следующий ларец со сводчатой крышкой, выкрашенный белой краской, который воры почти опустошили, оставив только пару кожаных сандалий и несколько ножных браслетов из полудрагоценных камней. Судя по содержимому аналогичных ящиков, в нем, должно быть, лежали одежды, и, вполне возможно, они были переложены в другие ящики.

Четвертый ящик, на четырех невысоких ножках, имел квадратную форму, был сделан из кедра и слоновой кости, инкрустированной черным пигментом, и покрыт серебром и золотом. Резные фризы с изображением магических знаков божественной жизни (иероглифы анк и уаз) выделялись на темном фоне. В шестнадцати отделениях, по всей видимости, хранились золотые и серебряные флаконы для благовоний и косметики, но в них лежали другие предметы: например, коробочка для зеркала из чистого золота, на которой был изображен сидящий на корточках дух вечности. Золотое зеркало, которое лежало, как можно предположить, в этой коробочке, пропало, как пропал его серебряный аналог из другого сундука. Зато сохранился миниатюрный плоский ящичек из тростника с изображением царя в окружении богов. Он содержал полный набор писца, а именно: маленькую неглубокую чашку из слоновой кости, палетку из слоновой кости с именем Тутанхамона, два куска туши (красной и черной), каламус, или тростниковое перо, и вторую палетку, покрытую тонким золотом. Рядом лежали пенал в форме маленькой пальмы для тростниковых перьев и гладилка из слоновой кости для папируса; на его ручке был изображен контур ионической колонны.

На пятом сундуке — белом, как третий, и со сводчатой крышкой — стояла надпись черной тушью: «процессия погребальной камеры». Раскрыв его, вы словно попали в глубь тысячелетий. Здесь лежал веер из тридцати страусиных белых и коричневых перьев, соединенных полукругом из слоновой кости. Казалось, что еще секунда, и они заколышутся. Изогнутая ручка из слоновой кости с изображением стеблей папируса дополняла фиолетовый стеклянный шарик на золотом основании. Кроме того, в ящике сохранились три плода священного дерева.

Четыре отделения шестого ящика — последнего в этом ряду — были совершенно пусты, а на крышке имелась та же иератическая надпись тушью: «процессия погребальной камеры». Воры сняли крышку и положили ее на стоявший рядом сундук в форме картуша. После тщательного осмотра сундуков и их содержимого Картер с помощниками пришли к выводу, что было украдено около 60% драгоценностей и украшений. Судя по тому, что осталось, похоронная процессия должна была просто поражать воображение.

Вся мебель была свалена у северной стены комнаты, и ладья, о которой упоминалось выше, громоздилась сверху. В северо-западном углу стоял короб, предназначенный для хранения царского лука. Он был украшен инкрустацией с золотыми элементами, изображающими царя в виде сфинкса; в центре была представлена сцена охоты в пустыне, а по краям красовались головы гепардов. На коробе осталось медное кольцо, с помощью которого он крепился к колеснице монарха. У той же стены лежали, в разобранном виде, две легкие охотничьи колесницы. Среди артефактов, обнаруженных Картером, оказался один очень интересный для историков, хотя это был всего лишь кнут с загадочной надписью: «сын царя, начальник войска, Зутмос». Что это за принц?

Оставалось очистить последний угол комнаты, северо-восточный; в нем до половины стены возвышалась груда ящиков и сундуков, в том числе десять деревянных коробов, выкрашенных в черный цвет. Во всех них хранились погребальные статуэтки, ушабти, вероятно изображавшие слуг, которым придется исполнять волю царя в потустороннем мире. Эти слуги, однако, имели замечательное сходство со своим повелителем: несмотря на то что они не были одинаковыми и их головные уборы различались, ушабти объединяло одно — поза саркофага — псевдомумии, взгляд которой устремлен в вечность, а руки держат атрибуты божественной власти Осириса.

Эти статуэтки были изготовлены из самых разных материалов: одни представляли собой шедевры, поразительно похожие на царя при жизни; другие являлись грубыми фигурками из покрытой лаком глины. Всего исследователи насчитали сто тринадцать ушабти с погребальными надписями. Были также представлены инструменты, имевшие личное клеймо, в количестве тысячи восьмисот шестидесяти шести штук. Некоторые из них были изготовлены из железа, использовавшегося очень редко; среди сокровищ гробницы только миниатюрный подголовник, око Уаджет и кинжал (все эти предметы были найдены на мумии) были сделаны из этого материала. Шесть наиболее красивых статуэток были преподнесены двумя высокими сановниками; пять из них — главнокомандующим, Нахтмином, а шестая — управляющим казной, Майем.

Май также преподнес еще один, довольно странный дар: внутри миниатюрного деревянного саркофага лежала псевдомумия царя на ложе с головой льва и короткими ножками, там же помещались две птицы — одна, с человеческой головой, около сердца царя, и другая, соколом, с правой стороны. Надпись, тянущаяся по всей длине ложа, означала, что статуя была изготовлена слугой его величества, управляющим работ в «чертоте вечности», писцом, управляющим казной, Майем.

Только в одной комнате были найдены вещи, имеющие отношение к придворным царя. Вскоре обнаружилась еще одна находка, имевшая самое неожиданное отношение к его семье: на коробах лежал маленький деревянный саркофаг, обвязанный холщовой бечевкой и скрепленный печатью некрополя. В длину он достигал 2 футов 6 дюймов и походил на черные ящики, в которых хранился погребальный инвентарь; этот ящик имел дарственную надпись, а внутри его лежал позолоченный саркофаг меньших размеров с изображением и именем царя Тутанхамона. Тут же была обнаружена статуэтка Аменхотепа III из чистого золота с прикрепленной к ней цепочкой. Она была завернута в пелены для бальзамирования и затем помещена в ногах третьего саркофага, гораздо меньшего, изготовленного из простого дерева. И внутри этого гроба находился еще один, крошечный саркофаг в форме человеческого тела длиной около 5 дюймов. Он был обильно пропитан мазями, и в надписях на нем перечислялись титулы царицы Тии; внутри, тщательно завернутый в холст, лежал локон ее рыжеватых волос.

Еще более удивительный сюрприз ожидал исследователей в следующем черном ящике в груде предметов, валявшихся к северо-востоку от этой стены, рядом с большим сводчатым сундуком. В нем находились два гроба, помещенные рядом, голова к ногам. В надписях, приведенных снаружи, упоминалось только одно имя — Осирис. В каждом из гробов находился еще один, золотой гроб, и в каждом лежала мумия зародыша, которая была сохранена как взрослый человек. Их размеры несколько различались, и проведенный научный анализ показал, что один зародыш прожил, вероятно, шесть, а другой — семь месяцев. На меньшем была погребальная маска, слишком для него большая; на втором — она вообще отсутствовала. Вначале искатели предположили, что это были родившиеся мертвыми дети Тутанхамона и его жены Анхесенамон. Но верным ли было их предположение? В любом случае обнаружение крошечных тел на время затмило великолепие и богатства гробничного инвентаря, поскольку те ничего не говорили о жизни самого царя. Позволит ли обнаружение тел мертвого плода расширить нашу скудную информацию о самих правителях, или мы просто станем больше знать о погребальных обрядах? Реконструкция всех обстоятельств, возможно, даст нам ответ.

Теперь мы должны вернуться, через погребальную камеру, в первую камеру. После тога как эта комната была расчищена и все предметы, сваленные у погребальных лож, удалены, археологи заметили дверь в юго-западном углу; когда-то она была взломана, и теперь отверстие зияло прямо под большим ложем в форме богини-гиппопотама Терис. Дверь вела в камеру длиной 13 футов 2 дюйма и шириной 9 футов 10 дюймов. Эта комната получила название «боковой камеры», и, по словам Картера, оно точно соответствует своему назначению.

Если три другие комнаты были более или менее приведены в порядок инспекторами некрополя после того, как там побывали незваные гости, то в погребальной камере царил самый настоящий беспорядок. Все предметы были разбросаны или свалены в кучи грабителями могил, и инспекторы оставили ее в таком состоянии, даже не удосужившись снова заделать проем кирпичом. На первый взгляд казалось, что предметы в боковой камере, находились ли они исходно в таком положении или их впоследствии переворошили грабители, валяются без какого бы то ни было плана или системы. Исследователи заключили, что эти предметы, предназначавшиеся либо для погребальной камеры, либо для сокровищницы, безо всякой системы добавлялись к тому, что первоначально содержалось в боковой камере. Из-за неоднородного характера ее содержимого из четырех комнат в гробнице именно эта камера оказалась наиболее трудной для анализа.

Вместе с тем в верхней части заблокированной двери сохранились едва различимые следы печатей, они-то и послужили ключом к разгадке. Эти практически нечитаемые тексты были расшифрованы на месте профессором Брестедом и д-ром (в настоящее время сэром) Аланом Гардинером, хотя двум выдающимся филологам понадобилось целых семь дней для того, чтобы их разобрать. Надписи совершенно отличались от тех, которые приведены на остальных дверях, и их можно разбить на четыре типа. Первая гласила: «Царь Верхнего и Нижнего Египта, Небхепруре, провел свою жизнь воздвигая статуи богов, чтобы те ежедневно воздавали ему благовония, возлияния и приношения». Вторая означала: «Небхепруре, который создал образы Осириса и возвел его дом таким, какой он был вначале». Третий тип читался следующим образом: «Небхепруре-Анубис, торжествующий над девятью луками». И смысл последнего, четвертого типа был таков: «Их бог Анубис, торжествующий над четырьмя пленниками».

Хрупкое равновесие высоко сложенных предметов в этой боковой камере, которое, казалось, может рухнуть при малейшем дуновении ветерка, поставило перед археологами трудную задачу: зафиксировать качающиеся груды таким образом, чтобы каждую вещь можно было брать отдельно. Все артефакты были свалены беспорядочно, и многие оказались разбитыми; сундуки распахнуты и перевернуты, а ящики опустошены; на одном сводчатом сундуке видны отпечатки ног, оставленные, вероятно, ворами. Были даже заметны грязные отпечатки пальцев на отдельных сосудах, лишившихся драгоценных масел.

Спустя пять лет, после того как археологи впервые вошли в гробницу, в последний день ноября 1927 г., все было готово к тому, чтобы приступить к работе в боковой камере.

После исследования конгломерата, на первый взгляд из разрозненных объектов, Картер пришел к убеждению, что единого метода атрибуции содержимого данной комнаты не существует, и заключил, что они распадаются на две четкие категории: к первой относятся предметы, обнаруженные в боковой камере, но их место в других камерах, а ко второй — изделия, число которых оказалось гораздо меньше изначально предназначавшегося для данной комнаты. Подобное толкование, пожалуй, слишком строгое и не вполне соответствует фактам, которые обнаруживаются, если попытаться реконструировать похороны.

Итак, поверх беспорядочной кучи вещей лежала кровать с деревянной рамой, короткими ножками в виде кошачьих лап, и матрасом, набитым сплетенной соломой. Таких кроватей было четыре, каждая из них имела упор, но не в изголовье, а в ногах. Две были изготовлены из эбенового дерева, из которых одна, покрытая массивным золотом, имела очень красивую лепнину; другая, позолоченная, служила как бы дополнением первой, но не столь красивым; обе кровати были декорированы геральдическими растениями и сценой из «Союза Двух царств».

Третья кровать оказалась раздвижной и лежала у южной стены камеры.

В юго-восточном углу, величественный и смотревшийся странно в этом нагромождении предметов, возвышался эбеновый трон с инкрустацией из слоновой кости. Его сиденье было вогнутым и покоилось на скрещенных ножках в виде утиных голов; спинка, приделанная к нему, имела стилизованный геометрический узор и божественные символы, а также иероглифические надписи с именами Атона и Амона. Инкрустация по дереву на сиденье невольно ассоциировалась с пятнами на шкуре леопарда. Отдельные части трона были покрыты золотом, другие — стекловидной пастой и драгоценными камнями. Неподалеку валялся табурет, изготовленный из тех же материалов, декорированный сценами традиционных врагов Египта, сокрушаемых под пятой фараона. Рядом с ним соломенный стул, который исследователи назвали «садовым», был прислонен к еще одному стулу, окрашенному белой краской; промежуток между ножками последнего был украшен двумя геральдическими растениями Египта. Данный мотив повторяется на табурете, на котором представлены декоративные растения, выполненные из золота. Однако наиболее оригинальным из всех оказался деревянный табурет на трех ножках, выкрашенный белой краской, с ножками в виде собак и опять же покрытый узором из геральдических растений. Его полукруглое сиденье целиком украшала резьба с противостоящими львами, лапы которых были связаны; на сиденье также лежала круглая, расшитая бисером подушка. В боковой камере также стояли два шкафа из темно-красного кедра и эбенового дерева, украшенные драгоценными камнями. Каждый из них опирался на четыре высокие ножки, и они очень походили на стиль бабье (туалетных столиков для бритья), распространившийся в Европе в XIX веке. По углам одного из них шли полосы из инкрустированных надписей, а в основании обоих имелся фриз из амулетов; на первом — столбы Осириса и узлы Исиды, на втором — знаки жизни, анх, чередующиеся со скипетрами оуас (божественная сила). На первом из шкафов, который Картер обнаружил в сломанном виде, иератическая надпись гласила, что он предназначался для хранения наиболее роскошных одежд царя. Фактически там лежали четыре подголовника, два были сделаны из дерева и украшены религиозными сюжетами. Образуя основание одной из опор, богиня неба поддерживала полукруглую подставку для затылка. На втором подголовнике, выполненном в форме раскладного табурета со скрещенными ножками, которые оканчивались утиными головами, по бокам были вырезаны головы богини Бес. Ножки последних двух подголовников, отличающиеся строгим исполнением, опоясывали золотые кольца; у одного стекловидная паста имела матово-голубой цвет, у другого — темно-синий.

В прямоугольном деревянном ящике находилась оригинальная подставка для царских головных уборов в виде гриба, от которых осталось несколько кусочков материи, прекрасного золота, лазурита, сердолика и полевого шпата. Этот древний предшественник наших шляпных коробок оказался втиснутым между сосудами для вина, валявшимися в северном конце комнаты.

Затем настал черед трех эбеновых ящиков с иератическими надписями, свидетельствовавшими о том, что это «гардероб для одежды его величества, когда он был молодым (анпу)». В одном из них также должен был храниться ладан, смолы, порошок сурьмы и три золотых кузнечика. Все это пропало. Кроме того, было обнаружено еще семь, почти пустых, ящиков; один из них привлек особое внимание, поскольку представляет собой первый известный в истории набор игр с отделениями, ящичками и остроумным устройством, которое закрывалось автоматически. Набор содержал комплект миниатюрных фигур из слоновой кости для игры в сенет, несколько пращей (рогаток?) и оригинальное «огниво» для получения огня путем трения лука о размеченные круглые лунки на пластине из твердой древесины. В нем также лежали перчатки лучника для предохранения левого запястья, несколько разных браслетов, на одном (из слоновой кости) были изображены преследуемые животные, включая лошадь, загнанную собакой, и целый ряд браслетов из фарфора с именами предшественников-соправителей: Аменхотепа IV — Эхнатона и Сменхкара.

Наверху кучи предметов у западной стены лежал грубо изготовленный и разбитый ящик с небольшими отделениями из терракоты, покрытыми бледно-голубой лазурью (в первой камере в аналогичном ящике находилась столовая посуда из темного лазурита). Рядом с дверью, среди корзин, был обнаружен еще один ящик, в котором находились тканые перчатки и две литургические мантии прямоугольной формы, наподобие далматика. Эти одежды были вышиты шерстью и тканым узором по бокам и кайме со сценами охоты на диких животных. Тканый ворот имел цветочный и геометрический узор и имена Атона и Амона. Можно предположить, что существовала связь между этим, явно литургическим одеянием и, в равной мере, литургическим троном, стоявшим в той же комнате. К упомянутой группе предметов необходимо добавить церемониальный скипетр из золоченого дерева (известный как Хереп или Аба), на одной стороне которого изображены освящаемые жертвенные животные, а на другой была указана вертикальная надпись, из которой следовало, что лик царя, сына Амона, сиял «как Атон во время своего появления». Среди множества ящиков был обнаружен один большой сундук в форме лука, содержащий, соответственно, луки, стрелы (в комнате было найдено двести семьдесят восемь стрел шестнадцати разновидностей) и бумеранги различных типов. В число оружейных предметов боковой камеры также вошли длинные палки, изогнутые мечи (или харпи) и восемь щитов, при этом только четыре из них могли использоваться. Вотивные щиты имели искусные украшения по золоченому дереву с изображением царя в виде сфинкса, топчущего врагов или покоряющего льва. Амулеты, разбросанные по полу вместе с моделями инструментов и ушабти, вероятно, ранее находились в сокровищнице; несомненно, что отдельные модели лодок также предназначались для этой комнаты. В направлении северо-запада, среди разного мусора, лежала прекрасная серебряная ваза, стилизованная под гранат.

Нельзя также не сказать несколько слов о многочисленных жезлах и посохах всевозможных типов. Одни были отделаны золотом или серебром, другие — инкрустированы по дереву, третьи — искусно вырезаны из ценных пород деревьев и отполированы. Все они были снабжены исключительно оригинальными ручками и металлическими наконечниками; был представлен каждый тип, включая рогатины для ловли пресмыкающихся. Веера и цепы без страусиных перьев представляли собой жалкие остатки того, что использовалось в процессиях, окружавших царя; несомненно, они составляли часть всего церемониального ансамбля. На одном из предметов были выгравированы имена Эхнатона и бога Атона.

Несколько комплектов игры, состоящей из тридцати квадратов, под названием сенет, были обнаружены вместе с фигурами, игральными костями и палочками-костями. Доски для игр были трех различных типов, и при их изготовлении использовались эбеновые деревья, слоновая кость и золото. Там также находилась пара сандалий, декорированных настоящей инкрустацией, кожаный корсет и пара кастаньет из слоновой кости, надеваемых на руки, на которых стояло имя царицы Тии. К этому разношерстному ассортименту также следовало бы добавить переносной балдахин, остатки которого были обнаружены в первой камере. В указанном перечне необычных предметов мы в первую очередь должны выделить своего рода piece montee, или то, что первооткрыватели назвали гордостью коллекции. Вырезанный из очень хорошего алебастра и украшенный цветной мастикой и золотой фольгой, он состоял из прямоугольной чаши с богатым цветочным узором и включал имена Тутанхамона и его жены Анхесе-намон. В центре чаши, вероятно служившей подставкой для цветов, на небольшом постаменте покоилась лодка, по краям которой возвышались головы козерогов. Под центральным балдахином, поддерживаемым четырьмя цветочными колоннами, находился объект, аналогичный саркофагу, — емкость без крышки, украшенная растительными мотивами. На носу ладьи восхитительная и обнаженная молодая девушка прижимала к груди цветок лотоса, а на корме женщина-карлик держала длинный шест.

В комнате еще оставался очень побитый сундук, стоявший в северо-западном углу; его великолепная крышка из декоративной слоновой кости, окаймленная фризом из алебастра и стекловидной пасты, была обнаружена в другом углу камеры. Центральным украшением, тонким и поэтичным, хотя несколько перегруженным, служит молодая пара, Тутанхамон и Анхесенамон, стоящая под цветочным покровом в саду грез. Царица, глядящая на царя, похожего на ребенка, протягивает ему две связки из папируса и лотоса. Надписи подтверждают подлинность изображенных фигур. На боковых панелях представлены сцены, исполненные в одном и том же стиле, и они относятся к охоте, рыбной ловле и бегущим животным. В определенном смысле эта находка со сценами из семейной жизни как бы служила неотъемлемой частью огромного сундука, обнаруженного около высоких черных статуй первой камеры, на поверхности которого нашли отражение ратные и охотничьи подвиги победоносного царя.

Теперь нам следует вкратце остановиться на том, что Картер считал предметами, первоначально предназначавшимися для боковой камеры, — фактически все, что содержало втирания, а также жидкие и твердые запасы провианта. В комнате по-прежнему находились тридцать четыре вазы и алебастровые сосуды. Они были пусты, но ранее содержали масла и втирания, очевидно чрезвычайно ценившиеся; крышки и пробки на них отсутствовали. Отдельные алебастровые сосуды прежде использовались другими владельцами, чьи имена были стерты. На других стояли имена предшественников Тутанхамона, включая даже Тутмоса III. Древние разбитые вазы были отремонтированы. На двух с картушами Аменхотепа III были выбиты иероглифы, обозначающие имя Амона. Одна из ваз с резным украшением имела вид ситулы (или чаши для возлияний с ручкой). Другие, с очень длинными горлышками, украшали кольца из цветов, инкрустированных цветной пастой. Наиболее замечательная была изготовлена в форме грозного льва, и его голова, украшенная высоким цветочным убором, образовывала горлышко сосуда. Одна из передних лап льва была поднята, а вторая покоилась на иероглифе, магическом знаке защиты. На стоящем на подставке сосуде из алебастра с инкрустацией из слоновой кости и цветного пигмента были приведены имена Тутанхамона и его жены. Еще одна «бутылка» была представлена в виде небольшого козерога, который лежит и блеет или, по крайней мере, высунул свой язык. Одна крышка, отделенная от своего сосуда, состояла из плоского алебастрового диска, к которому была прикреплена чаша, образующая гнездо для четырех яиц и крошечного, с открытым клювом, оперившегося птенца; он расправил свои крылья.

Кроме того, здесь были найдены сто шестнадцать корзин, в которых главным образом лежали сушеные фрукты и зерно, в том числе мандрагора, виноград, дум-орехи, семена дыни и т. д. Корзины имели самую разнообразную форму; такими и сегодня пользуются в Египте. В одной, похожей на бутылку, хранился сушеный изюм. Следы того, что осталось в первой камере, указывают на то, что когда-то запасы продуктов были гораздо богаче.

Наконец, исследователи обнаружили три дюжины сосудов для вина, больших амфор, имеющих первостепенное историческое значение благодаря иератическим надписям на своих расширенных частях. В основном они были изготовлены из глины в классическом египетском дизайне с широкой средней частью, двумя небольшими ручками и узким основанием. Пробки из необожженной глины, оставшиеся в целости и сохранности, сообщили еще более важную информацию в отношении истории амарнского периода. Например, по ним удалось установить, что последним годом правления Тутанхамона оказался девятый. Большинство вин поступило с виноградников «западной реки», то есть из района дельты. Самые последние сосуды для возлияний поступили из-за границы, и хотя вино в них могло быть египетским (глиняные печати имеют такую же маркировку, что и египетские сосуды), их яйцевидная конфигурация с узким горлышком и одной ручкой, несомненно, указывает на сирийское происхождение. Колпачки, закрывающие отверстия в массивных пробках, служили «предохранительными клапанами» для выпуска газов, образующихся при брожении.

Первый урок гробницы

В широком смысле им оказалось сказочное богатство, как по своей подлинной ценности, так и по огромному количеству предметов и их художественному значению. Множество предметов было изготовлено из драгоценных материалов, и золото, не поддающееся порче, покрывало весь ассортимент изделий, столь необходимых для обеспечения вечной жизни умершим. Мебель и драгоценности, одежда и вазы, бытовые изделия и изображения духов (иногда и имена ранних правителей) — все они являлись молчаливыми свидетелями своего периода времени. Но ни одна из надписей не проливала свет на историю умершего царя, хотя религиозные тексты по краям погребальных балдахинов были расшифрованы и даже на статуэтках были прочитаны типичные молитвы и имена некоторых слуг. Картер повсюду искал папирусы; однажды он наткнулся на скромный ящик (под № 43) в первой камере и решил, что это наиболее ценная находка во всей гробнице. В ящике лежал свернутый материал, но только он оказался тканью. Исследователю пришлось признать, что гробница не так уж легко раскроет ему секреты царя.

Тем не менее «воскрешение» Тутанхамона, подготовленное погребальными церемониями, возвещали предметы, помещенные в его гробницу. Их присутствие всего лишь говорило, в общих терминах, о безличном .и чисто теоретическом существовании царя. Однако, помимо этого, они имели другое значение и, видимо, составляли единое целое с аксессуарами мистических обрядов. Все, что касалось личности царя, было устранено, и не имело смысла предполагать, что гробница с ее содержимым добавят новые штрихи к нашему знанию истории. Но, по крайней мере, мы впервые столкнулись с почти целым погребальным ансамблем, который, несмотря на то что в нем побывали воры и царило запустение, помог нам уяснить, каким образом жрецы использовали обнаруженные предметы, совершая свои погребальные обряды. Оставалось только установить, почему они делали это.

Попавшие в гробницу были поражены удивительным контрастом между изобилием великолепных предметов и ужасным беспорядком, царившим в помещении. Положение, в котором были найдены сокровища, заставляет предположить, что гробница в спешном порядке использовалась как склад. Колесницы были разобраны, чтобы их можно было протащить сквозь двери и узкий коридор. Усыпальницы из позолоченного дерева, расположенные одна внутри другой, были повторно собраны безотносительно ориентации их панелей. Для того чтобы закрыть каменный саркофаг, потребовалось спилить ноги первого, и самого крупного, деревянного гроба с мумиеобразным саркофагом, и образовавшаяся при этом стружка осталась на полу. Доминирующим эффектом явилась небрежность, даже пренебрежение.

Вместе с тем в непосредственной близости находилось много прекрасных и роскошных гробниц! Не было никакой необходимости даже входить в самую знаменитую из всех царских погребальных камер Долины, чтобы обнаружить замечательные «вечные жилища», поскольку гробницы придворных Нового Царства на дальней стороне скалы до сих пор поражают своим первозданным великолепием. Если сановники являлись владельцами таких поражающих воображение погребальных молелен, что же тогда говорить о сыновьях богов, царях! Действительно, самых эфемерных из фараонов, начиная с Рамзеса I, хоронили в богато убранных гробницах. Чего не скажешь о Тутанхамоне: всего лишь одно тесное помещение было наспех украшено погребальными атрибутами.

Между тем тщательный осмотр гробницы не выявил ничего, что в принципе не увязывалось бы с традициями царских погребений до религиозной революции в Тель-эль-Амарне, во время которой родился царь. В течение всего еретического периода исключалось отклонение движения луча солнца от своей прямой траектории, и, следовательно, коридоры и камеры гробницы Эхнатона в Тель-эль-Амарне располагались вдоль одной оси. Раньше, как это хорошо видно из ориентации га-лерейных гробниц Тутмоса III и Тутмоса IV, путь к погребальной камере лежал под прямыми углами. Установленный обычай был соблюден и в отношении гробницы Тутанхамона, хотя в гораздо меньшем масштабе.

Из этого, следовательно, вытекает, что, хотя спешка могла и не являться определяющим фактором в похоронах, обряды, однако, проводились корректным образом и гробница отвечала существовавшим религиозным требованиям. Остается только предположить, что она, как таковая, первоначально не предназначалась для самого правителя. По крайней мере, она была подготовлена для него без какого-либо нарушения фундаментальных законов царских архитектурных погребений.

Только дополнительные косвенные свидетельства жизни и смерти царя помогли бы разобраться в этих очевидных противоречиях. Гробница задала загадку, но не дала ответа на нее.

Глава 2   Оглавление   Глава 4