Жениться или учиться? Брак в повседневной жизни российского студенчества второй половины ХІX – начала ХХ вв. (на материалах Украины)
Марина Кругляк
Уважаемому читателю предлагаю эпизод из моей монографии «Жизнь и быт студенчества подроссийской Украины второй половины ХІХ – начала ХХ вв.» (Житомир, издательство «Волинь», 2015, 464 с.; на украинском языке).
Фото обложки «Жизнь и быт студенчества подроссийской Украины второй половины ХІХ – начала ХХ вв.»
Отдельное место в регламентации жизни студенчества государственных высших учебных заведений Российской империи второй половины ХІХ – начала ХХ вв. занимал вопрос женитьбы.
Одним из действенных, по мнению правительства, способов привлечения молодежи к обучению был зафиксированный «Правилами о приеме в студенты университетов» (1885) запрет на поступление в вузы женатых студентов и на заключение брака во время учебы в университете. Важно, что в предыдущих университетских уставах (например, 1863 г.) данный вопрос вовсе не рассматривался, скорее из-за того, что касался внеучебной деятельности молодежи, однако на уровне общественного сознания закон о запрете студенту жениться во время учебы все же действовал. Правда, не все университеты поддерживали подобное ограничение прав студентов. В 1870 г. Министерство народного просвещения (МНП), по инициативе Новороссийского университета (г. Одесса), поставило на рассмотрение других университетских советов вопрос о возможности студентам жениться во время учебы. В Одессе по этому поводу считали, что брак непременно вызовет трудности в обучении и научной работе, приведет к ухудшению материального положения студентов, усложнит надзор за ними, ведь университет, в конце концов, несет ответственность за студентов перед родителями и обществом. В то же время в Харькове не поддержали подобных аргументов, замечая, что вступление в брак молодых людей не касается университетского начальства, ведь учебное заведение не является воспитательным учреждением. Несмотря на такие же аргументы других университетских советов, циркуляром от 15 марта 1880 г. правилами для студентов был включен пункт о запрете им вступать в брак. Обер-прокурору Св. Синода было направлено соответствующее ходатайство о запрете священникам венчать студентов.
Впрочем, университетские «Правила для студентов» (1885) не запрещали ходатайствовать перед министром народного просвещения о разрешении на вступление в брак (препятствий к получению которого обычно не возникало) при условии подтверждения отличного поведения просителя и наличия разрешения родителей с обеих сторон. Многочисленные просьбы молодежи заставили МНП своим циркуляром от 18 мая 1898 г. очертить, что, как исключение, студенты могут жениться в случае согласия на то Попечителя учебного округа при условии предварительного отношения с начальством соответствующего вуза, а 23 мая 1906 г., на фоне революционных событий в государстве, отдельным циркуляром МНП вообще передало право выдавать разрешение на брак и прием женатых студентов администрации вузов, тем самым официально отменив соответствующие положения университетских правил. Исходя из имеющихся архивных документов, можем утверждать, что разрешение на заключение брака студентам давал ректор университета, при условии представления ему нотариально заверенного согласия родителей жениха, правда, иногда, как, например, в киевских университете и политехникуме в годы Первой мировой войны, руководители учреждений могли пойти навстречу просителю и не требовать согласия родителей.
Примерно такие же условия выдвигались и для желающих жениться в среде студентов высшей специальной школы. По нашим наблюдениям, отношение к студенческому браку со стороны начальства зависело от ведомства, которому подчинялся вуз. Так, в Харьковском технологическом институте ведомства МНП действовали правила, подобные университетским, где запрещалось бракосочетание студентов, а исключения делались только после согласования с Попечителем учебного округа. Зато в Киевском политехническом институте ведомства Министерства торговли и промышленности разрешение на брак мог дать директор учебного заведения. Так, после получения в июле 1902 г. просьбы от студента второго курса КПИ А. Федутина заключить брак с несовершеннолетней М. Голубятниковой директор В. Л. Кирпичев согласился, но при условии одобрения родителей с обеих сторон.
Гораздо серьезнее относились к женитьбе студентов в учреждениях духовного ведомства. Например, в 1876 г. Св. Синод приказал запретить прием в духовные академии на казенное содержание и стипендии женатых священников. Данное решение объяснялось так: женатый священник нуждается в отдельном помещении, которое академия ему не всегда может предоставить; к тому же, семейное положение усложняет учебную деятельность. Поэтому женатым священникам было разрешено поступать в академии лишь в качестве своекоштных студентов и вольнослушателей. Этим же циркуляром запрещалось поступление в академии женатых лиц, не имевших священного сана, а также бракосочетание выпускников академий до 1 сентября, то есть до начала нового учебного года и времени, когда осуществлялось распределение выпускников академий на должности по духовным учебным заведениям. Последнее решение было вызвано тем, что выпускники, которые женились сразу по окончании курса наук, часто отказывались от прохождения службы в тех местах, куда они направлялись как казеннокоштные, либо не подчинялись некоторым требованиям со стороны нового начальства, ссылаясь на свое семейное положение.
В 1879 г. Св. Синод разрешил Советам духовных академий, при особо важных причинах, заключение студентами брака до истечения срока обучения, но при условии, что казеннокоштные студенты перейдут в разряд своекоштных и оплатят потраченные на их учебную подготовку деньги. Несмотря на такие строгие требования к студентам КДА, желающих жениться было довольно много, что не могло не встревожить Св. Синод. Воспользовавшись тем, что § 113 нового академического устава (1884) требовал от студентов, независимо от формы содержания, обязательного проживания в помещении академии, а соответственно, невозможности выполнения данного положения женатыми студентами, Св. Синод 23 декабря 1886 г. запретил принимать в академии женатых студентов и заключать студентам брак во время учебы, а тех, которые будут сопротивляться, приказал увольнять из академии при условии уплаты ими за пребывание на казенном содержании. В 1906 г. Синод пошел на определенное смягчение в отношении по вопросу о приеме женатых студентов, позволив советам духовных академий допускать к обучению семейных священников, причем им, после зачисления студентами, разрешалось жить со своей семьей на частных квартирах, а тем, которые не имели при себе семейства, предоставлялось жилье в общежитии. Желающих учиться в академии женатых священнослужителей оказалось много, и уже через два года это разрешение было отменено, за исключением Казанской и Киевской академий, куда, согласно академическому уставу 1910 г., женатые представители белого духовенства принимались «с особого каждый раз разрешения Св. Синода».
В заведениях «вольной» высшей школы никаких запретов по поводу принятия женатых студентов или заключения брака во время обучения к молодежи не выдвигалось. Однако процент женатых среди студентов неправительственных высших учебных заведений практически не отличался от общих показателей по государственной школе, а иногда был даже ниже. Причины этого кроются, скорее всего, в доминировании женщин в половой структуре «вольной» школы, для которых обучение, после длительной борьбы за право получать высшее образование, стояло на первом месте, а также в значительно меньшем среднем возрасте курсисток по сравнению со студентами. По данным Первой Харьковской студенческой переписи (1909), средний показатель женатых студентов местных вузов был равен 16,7 %, что совпадало с показателем по Харьковским высшим женским курсам (ВЖК), самое большое количество женатых было среди вольнослушательниц в университете - 29,6 %. На Киевских ВЖК в 1881 г. обучалось лишь 5 % замужних девушек, на Одесских высших женских медицинских курсах в 1915 г. - 8,6 %.
Интересные статистические данные дает перепись слушательниц Санкт-Петербургских ВЖК 1909 г. Согласно ей лишь 9,5 % курсисток были замужем, 1,8 % - разведенные и 0,5 % - вдовы. Чаще всего девушки заключали брак в возрасте 20-25 лет (2/3 опрошенных), 27,2 % - будучи несовершеннолетними. Больше половины слушательниц (52,1 %) имели мужьями именно студентов; только у 24,3 % семей были дети. Интересна и такая деталь: каждая третья замужняя петербургская курсистка (31,2 %) заключала не церковный, а гражданский брак. Примерно такие же цифры дают переписи 1904 г. студентов Петербургского Горного (25 %) и Технологического институтов (12 %), Юрьевского университета и ветеринарного института (20 %). Данные факты можно интерпретировать так: с одной стороны, они показывают крах патриархальной семьи (этим объясняется и присутствие разведенных студенток), ставший особенно заметным в конце ХIХ - начале ХХ в., а с другой стороны, свидетельствуют о простом способе избежать со стороны студентов бюрократической процедуры сбора различных «разрешений» для официального бракосочетания.
Картина Н. Ярошенко. Курсистка
Как много в среде студенчества было женатых, покажем, опираясь на данные Первой Харьковской студенческой переписи 1909 г. Как упоминалось выше, в среднем по вузам города насчитывалось 16,7 % женатых студентов, причем меньше всего было в ветеринарном институте - 15,2 %, а больше всего - в университете - 17,2 % (для сравнения: в Томском университете и технологическом институте в 1901 г. насчитывалось всего 5,7 % женатых студентов, в Петербургском университете в 1904 г. - 4,7 %, Юрьевском университете в 1904 г. - 4,4 %; по подсчетам врача Д. П. Никольского, осуществленными по материалам студенческих переписей 1904 и 1910 гг. в Горном и Технологическом институтах Петербурга, а также 1910 г. в Москве, Томске и Юрьеве, доля семейных студентов достигала 12,7 % в контингенте студентов вузов). В распределении по факультетам лидировали филологи (19,8 % женатых), среди которых было больше всего старшевозрастных студентов, а меньше всего женатых было среди математиков (12,4 %). Средний возраст вступления в брак составлял 26 лет. Среди опрошенных студентов 0,6 % отнесли себя к вдовцам, 0,3 % - к разведенным. Заметим, что у 43,5 % женатых студентов были дети, но 75,7 % находящихся в браке имели только одного ребенка. И еще ряд интересных наблюдений. Университетские математики дают высокий процент бездетных (69,2 %) и малодетных браков (30,8 % математиков воспитывали только одного ребенка). Бездетность и малодетность были характерными чертами большинства студенческих браков. В частности, среди московских универсантов (перепись 1905 г.) детей имели 35,4 % человек, среди петербургских технологов - лишь 40 % (1909).
Карикатура В. Ф. Кадулина. Типы студентов. 1911-1915 гг.
Мотивы заключения браков были разными. Кроме взаимной симпатии и любви, для 21 % студентов Московского университета (1905) брак стал возможным благодаря материальному обеспечению своему или жены. Последнее свидетельствует о распространенности в студенческом кругу браков по расчету. Зато 59 % респондентов главными мотивами назвали «идейные соображения». Часто под ними следует понимать «жажду живого дела», желание «просветить» симпатичную девушку «купеческого звания» или из «полумещанской, получиновничьей среды»; брак с немолодой и некрасивой курсисткой из-за данного ей в порыве «геройского духа» слова; брак «идейно-платонический в толстовском духе», когда собирались жить вместе на правах «товарищей». Одним из видов бракосочетания студента и курсистки по идейным взглядам следует считать фиктивный брак. Мужчины сочувствовали девушкам, стремившимся вырваться из провинции или сильного патриархального семейного уклада, чтобы получить высшее образование и самоутвердиться. Так, выпускник Харьковского университета 1887 г. В. А. Стеклов в своих воспоминаниях приводит пример из жизни своего товарища Раевского, который женился в 20 лет. К своей избраннице – выпускнице гимназии г. Ельца, он изначально не имел никаких чувств, как и она к нему. Но решил помочь, ведь девушка стремилась во что бы то ни стало поступить на Петербургские ВЖК, что рассматривалось ее родителями как проявление терпимости. Зная Раевского как зажиточного помещика и порядочного человека, родители дали согласие на этот брак. Молодожены уехали в Петербург, хотя и жили в отдельной квартире вместе, но никаких обязательств по отношению друг к другу не имели. Впрочем, они привыкли к своему положению и образовали полноценную семью, вскоре у них появился ребенок.
Что же касается вообще образовательного и имущественного положения «второй половинки» соискателей высшего образования, переписи студенчества Украины информации не дают. Можем лишь предположить, что местное студенчество наследовало повседневные практики студенчества других вузов Российской империи. Так, по данным переписей 1904 и 1910 гг. студентов Горного и Технологического институтов Петербурга жены 2/3 семейных респондентов имели среднее гимназическое или домашнее образование; среди слушательниц Бестужевских ВЖК 52,1 % были замужем за студентами, 22 % - за лицами интеллигентных профессий, у 11,1 % мужья находились на государственной службе.
Карикатура В. Ф. Кадулина. Типы студентов и курсисток. 1911-1915 гг.
Кроме строгой регламентации вопросов студенческого бракосочетания «сверху», причинами того, что студенты не спешили заключать брак, были экономические проблемы (32,4 % респондентов переписи московских универсантов 1905 г.), «отсутствие возможности» (40 %), нравственные мотивы (14 %), лишь 2,2 % считало себя слишком молодыми для осуществления такого важного шага, хотя 64 % опрошенных безусловно согласилось жениться в будущем. По нашему убеждению, часть студентов принципиально не соглашалась на брак и даже не планировала его в годы учебы, ведь это противоречило самой сути студенчества, оказывая влияние на его мировоззрение и ограничивая чувство собственной независимости и свободы.
Таким образом, вопрос женитьбы являлся одним из важных в регламентации жизни российского студенчества, однако не принципиальным. Да, молодежи было запрещено жениться, однако этот запрет был более формальным – в случае сбора необходимых бумажек бюрократическая процедура заканчивалась зачастую в пользу влюбленной пары. Да, запрет на брак студентов государственных высших учебных заведений был (наряду с обязанностью ношения формы и существования «Правил для студентов», должностью инспектора и педеля, карцера как способа борьбы с нарушением порядка) одним из средств полицейского надзора за высшей школой, целью которой была подготовка высококлассного гражданина и верного служителя Отчизне, а не революционера и анархиста (что показали события 1881 г. и убийство российского императора Александра ІІ). Посему существующие «Правила» служили именно тем образцом, которому должен был следовать будущий чиновник, учитель, инженер, носитель государственной идеологии, несущий ее в массы.
Информация об авторе:
Кругляк Марина Эдуардовна – кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры гуманитарных и социальных наук Житомирского государственного технологического университета (г. Житомир, Украина).
По вопросам приобретения книги обращаться непосредственно к автору по электронной почте: marinakrugljak@ukr.net
Страницы автора:
В Контакте:http://vk.com/id178449055
Фейсбук:https://www.facebook.com/marina.krugliak.3